Текст песни Иван Семенович Барков - ЛУКА МУДИЩЕВ

срамная поэма XVII века

Лука Мудищев

Человек и человек — люди.
Яйцо и яйцо — муди.

Мои богини! Коль случится
Сию поэму в руки взять —
Не раскрывайте. Не годится
И неприлично вам читать.

Вы любопытны, пол прекрасный,
Но воздержитесь на сей раз.
Здесь слог письма весьма опасный!
Итак, не трогать, прошу вас.

Что ж, коли слушать не хотите,
То, так и быть, её прочтите.
Но после будете жалеть:
Придётся долго вам краснеть!
Пролог
Природа женщин сотворила,
Богатство, славу им дала,
Меж ног отверстье прорубила,
Его пиздою назвала.

У женщин всех пизда — игрушка!
Мягка, просторна — хоть куда,
И, как мышиная ловушка,
Для нас открыта всех всегда.

Она собою всех прельщает,
Манит к себе толпы людей,
И бедный хуй по ней летает,
Как по сараю воробей.

Пизда — создание природы,
Она же — символ бытия.
Оттуда лезут все народы,
Как будто пчёлы из улья.

Тебя, хуй длинный, прославляю,
Тебе честь должно воздаю!
Восьмивершковый[1], волосистый,
Всегда готовый бабу еть[2],
Тебе на лире голосистой
До гроба буду песни петь.

О, хуй! Ты дивен чудесами,
Ты покоряешь женский род,
Тобою создан весь народ —
Юнцы, и старцы с бородами,
И царь державный, и свинья,
Пизда, и блядь, и грешный я…
I
Дом двухэтажный занимая,
У нас в Москве жила-была
Вдова, купчиха молодая,
Лицом румяна и бела.

Покойный муж её мужчина
Ещё не старой был поры,
Но приключилась с ним кончина
Из-за её большой дыры.

На передок все бабы слабы,
Скажу, соврать тут не боясь,
Но уж такой ебливой бабы
И свет не видел отродясь.

Несчастный муж моей купчихи
Был парень безответно тихий,
И, слушая жены приказ,
Ёб в день её по десять раз.

Порой он ноги чуть волочит,
Хуй не встаёт, хоть отруби,
Она же знать того не хочет —
Хоть плачь, а всё равно еби.

В подобной каторге едва ли
Протянешь долго. Год прошёл,
И бедный муж в тот мир ушёл,
Где нет ни ебли, ни печали…

О, жёны, верные супругам!
Желая также быть вам другом,
Скажу: и мужниным мудам
Давайте отдых вы, мадам.

Вдова, не в силах пылкость нрава
И женской страсти обуздать,
Пошла налево и направо
Любому-каждому давать.

Её ебли и пожилые,
И старики, и молодые —
Все, кому ебля по нутру,
Во вдовью лазили дыру.

О, вы, замужние и вдовы!
О, девы! (Целки тут не в счёт.)
Позвольте мне вам наперёд
Сказать про еблю два-три слова.

Ебитесь все вы на здоровье,
Отбросив глупый ложный стыд,
Позвольте лишь одно условье
Поставить, так сказать, на вид:

Ебитесь с толком, аккуратней:
Чем реже ебля, тем приятней,
И боже вас оборони
От беспорядочной ебни.

От необузданности страсти
Вас ждут и горе, и напасти;
Вас не насытит уж тогда
Обыкновенная елда.

Три года в ебле бесшабашной
Как сон для вдовушки прошли.
И вот томленья муки страстной
И грусть на сердце ей легли.

Её уж то не занимало,
Чем раньше жизнь была красна,
Чего-то тщетно всё искала
И не могла найти она.

Всех ёбарей знакомы лица,
Их ординарные хуи
Приелись ей, и вот вдовица
Грустит и точит слез струи.

И даже еблей в час обычный
Ей угодить никто не мог:
У одного хуй неприличный,
А у другого короток,

У третьего — уж очень тонок,
А у четвёртого муде
Похожи на пивной бочонок
И зря колотят по манде.

То сетует она на яйца —
Не видно, точно у скопца;
То хуй не больше, чем у зайца…
Капризам, словом, нет конца.

Вдова томится молодая,
Вдове не спится — вот беда.
Уж сколько времени, не знаю,
Была в бездействии пизда.

И вот по здравом рассужденье
О тяжком жребии своём
Она к такому заключенью
Пришла, раскинувши умом:

Чтоб сладить мне с лихой бедою,
Придётся, видно, сводню звать:
Мужчину с длинною елдою
Она сумеет подыскать.
II
В Замоскворечье, на Полянке[3],
Стоял до

shallow poem of the XVII century

Luke Mudishchev

Man and man are people.
Egg and egg are mudi.

My goddesses! Kohl will happen
Take this poem in your hands -
Do not open. Not suitable
And it is indecent to read.

You are curious, the floor is beautiful
But refrain this time.
Here the syllable the letter is very dangerous!
So, do not touch, I ask you.

Well, if you don't want to listen,
That is how to be, read it.
But after you will regret:
You have to blush for a long time!
Prologue
The nature of women created
Wealth, glory gave them,
Between the legs, the folk was cut out,
She called him a pussy.

Women have all a cunt - a toy!
Soft, spacious - at least where,
And, like a mouse trap,
For us, everyone is always open.

She seduces everyone,
Beckoning crowds of people
And the poor dick flies along it,
Like a shed sparrow.

Pussy - the creation of nature,
She is a symbol of being.
All nations climb from there
Like bees from the hive.

I glue you, I glue it,
I should give an honor to you!
Eight -brown [1], hairy,
Always a ready -made woman to eat [2],
You are vocal on the lyre
I will sing songs to the coffin.

Oh dick! You are wonderful miracles
You conquer the female family
The whole people were created by you -
Youths, and elders with beards,
And the king is sovereign, and the pig,
Pussy, and fucking, and sinful I ...
I
Two -story house, occupying
We lived in Moscow
The widow, the merchant is young,
Face blush and white.

Late husband Her man
There was no old time,
But the death
Because of her big hole.

All women are weak on the front.
I will say, to lie here without fear,
But such a fucking woman
And the light did not see his back.

The unfortunate husband of my merchant
There was a guy unrequitedly quiet
And, listening to the wife, the order,
Yob is ten times a day.

Sometimes he drags his legs a little,
The dick does not get up, at least cut off
She doesn't want to know that -
At least cry, but still fuck.

In such hard labor, it is hardly
You will stretch for a long time. The year has passed
And the poor husband went to that world,
Where there is neither fuck nor sorrow ...

Oh wives, faithful to spouses!
Wanting to be a friend to you,
I will say: and the husband's assholes
Let's rest, Madame.

Widow, unable to dust
And to curb the female passion,
Went left and right
Give anyone.

Her fucking and elderly
Both old people and young -
All who fucks on the gut,
They climbed the hole in the widow.

Oh, you, married and widows!
Oh, Virgo! (Virgins here do not count.)
Let me go to you
Say about fucking two or three words.

Fuck you all to health,
Throwing a stupid false shame,
Let only one convention
Put, so to speak, in appearance:

Fuck you really, more careful:
The less often fucking, the more pleasant,
And God defend you
From a random fuck.

From the unbridled passion
You are waiting for both grief and misfortune;
You will not be saturated then
Ordinary Elda.

Three years in fucking reckless
As a dream for a widow passed.
And then the languor of passionate flour
And sadness on her heart lay down.

She really did not occupy her
The sooner life was red,
Something in vain was looking for something
And she could not find.

All fuckers are familiar to the faces
Their ordinary dicks
Get boring to her, and here is a widow
Sad and sharpen tears of jet.

And even fucking fucking ordinary
Nobody could please her:
One dick is indecent,
And the other is short

The third is very thin
And the fourth mud
Looks like a beer barrel
And in vain they pound on Mande.

Then she complains on eggs -
It is not visible, as if at the scheme;
Then a dick is no more than that of a hare ...
The whims, in a word, have no end.

The widow languishes young,
The widow does not sleep - this is the trouble.
How much time, I don't know
There was an inaction cunt.

And here's their sound reasoning
About the heavy lot of its
She is such a conclusion
Came, spread out with the mind:

To glorify me with a dashing poor,
You see, apparently, to call the summary:
A man with a long fir
She will be able to find.
II
In Zamoskvorechye, in Polyanka [3],
Stood before