© Александр Тимофеев
Небо над нами…
Небо над нами разбило о камень
Желание стать для кого-то не просто словами:
Звуками в теме, заданием на дом,
Большими глазами
Под тёмным окладом.
Чёрные рифмы купаются в луже –
Пытаются стать ещё более чёрными. Нужен ли
Мне этот город с его фонарями,
Пустыми глазами,
Холодными снами?
Странные игры больного желудка
Прижали к кровати. Свела нас судьба-проститутка.
Ты очень большая. Мне кажется странным
Твоё отражение
В струях фонтана.
Ответь мне, русалка, где мы ночевали,
Когда я тебя обнаружил под шёлком вуали?
Мне кажется, больно от глаз твоих бусин,
Мне, кажется, страшно:
А вдруг не отпустит?
Когда я умру - ну хотя бы не ночью…
Можно не ночью? - а тело везите на площадь,
Красную площадь, огромную площадь,
В кровавом снегу утонувшую
Страшную площадь.
То, что приснилось бродяге в канаве,
Вспомните: вам будет проще дышать вечерами,
Чувствовать между собой и другими
Связь одиночества в переплетенье извилин.
Хочется в небо…
Хочется в небо. Горячие губы
Касаются лба, на губах остывает простуда.
Температура. Хочется в небо.
Жар. Одиночество.
Мозг подыхает от бреда.
Холодная осень, наверно, приснилась.
Зима будет лютой. Весна не придёт:
Она спилась, подсела на опиум,
Марихуану, наполнила кровью
Ещё одну ржавую ванну.
Представь себе лето: забудь его. Знаешь,
Оно не придёт, ты напрасно об этом мечтаешь -
Об небо ломаешь холодные зубы,
Горячие губы,
Срываешь простуду,
Скрываешь под сердцем два твёрдых пароля.
Но я не приду: я лежу, и, наверное, болен.
Скорей всего болен: рисую в бумаге
Тебя, вдохновение, ночь
И себя в саркофаге…
В белой бумаге… В белой бумаге…
В белой бумаге…
В белой бумаге… В белой бумаге…
В белой бумаге…
В белой бумаге…
© Alexander Timofeev
The sky above us ...
The sky above us broke on a stone
The desire to become for someone is not just words:
Sounds in the subject, homework,
Big eyes
Under a dark frame.
Black rhymes are swimming in a puddle
Trying to get blacker Do I need
To me this city with its lanterns,
With empty eyes
Cold dreams?
Strange games of a sick stomach
They pressed me to the bed. Fate-prostitute brought us together.
You are very big. It seems strange to me
Your reflection
In the streams of the fountain.
Tell me, mermaid, where we slept
When did I find you under a silk veil?
I think it hurts from the eyes of your beads
It seems to me scary:
What if he won't let go?
When I die - well, at least not at night ...
Can I not at night? - and take the body to the square,
Red square, huge square,
Drowned in bloody snow
Terrible square.
What a tramp dreamed in a ditch
Remember: it will be easier for you to breathe in the evenings,
Feel between yourself and others
The connection of loneliness in a weave of convolutions.
I want to go to heaven ...
I want to go to the sky. Hot lips
They touch the forehead, cold on the lips.
Temperature. I want to go to heaven.
Heat. Loneliness.
The brain is dying from delirium.
The cold autumn must have dreamed.
Winter will be fierce. Spring will not come:
She got drunk, addicted to opium
Marijuana, filled with blood
Another rusty bath.
Imagine summer: forget it. You know
It won't come, you dream about it in vain -
You break your cold teeth against the sky
Hot lips
You catch a cold
You hide two strong passwords under your heart.
But I will not come: I am lying, and probably ill.
Most likely sick: I draw in paper
You inspiration night
And myself in the sarcophagus ...
In white paper ... In white paper ...
In white paper ...
In white paper ... In white paper ...
In white paper ...
In white paper ...
