Текст песни имяисполнителя - мыши

Холодные трупы, гремящие трубы, кротовые норы и сингулярности, томные, громкие, страшные оргии из звуков смерти и хирургических скальпелей. Никто не придет, ничто не поможет, смерть на пороге молится нам - убитым. Эти белые стены и решетчатые окна не дают почувствовать всю свободу мысли. Санитары бьют палками - больно, смешно. Нам ничто не поможет, мы все здесь умрем. Иисус, из третьей палаты, будет скучать по всем тем, кто назад не пришел, он знал все трупы те лично, они гуляли, дружили, общались, любили...
Все как в дет. саде, но только - мысли. Они здесь все так же по-детски наивны, но проблема лишь в том, что здесь они - лишнее. За них отправляют на электрический стул, за заставляют собирать грязный суд, а санитары, как псины, все ссут и ссут, с заглотом у власти сосут. Это нечестно и это ложь, мы точно такие же люди, но вошь, что закралась в умы докторов выжимает из них человечности сок. Я слышу как плачут стены, с ними плачу и я. Рисуя на стене как толстый кот пожирает себя тихо схожу с ума. Мне разрешили писать, дали ручку, бумагу. Но запретили писать петиции и защитные дипломы для бакалавра. Я скоро выйду, мне так сказали друзья. Ну, те, что и засадили меня сюда. Юра, Андрей и Наташа, вроде бы так их звали. Все по кирпичикам, все по слогам. Я тихо гнию, впуская в свое сознание новое "я". Я и Я, нас двое, мы друзья. Настоящие, а не как те Юля, Сергей и Маша. Все по кирпичикам, все по полочкам, в сознании моем распеваются воплями брошенных, я тихо беру в руку ручку, щелчком выпускаю чернила, давлю на бумагу, пытаясь сосредоточить все мысли и упорядочить знания. Я вижу бога, вижу вселенную, чувствую каждую макромолекулу. Тихий гул поездов, рожденный где-то на севере. Я помню как ехал сюда в надежде обрести наконец упокоение. Мне был обещан красивый гроб, на котором золотую по красной или белой каймой напишут "Спасибо за все, спасибо за мысли. Приятных Вам снов, прелестные крыски". Я их похороню с собой, возьму уже мертвым и притащу в гроб. Это мои мыши, мои слова, мысли. Они под кожей, на стенах и в потолке. В матрасе, в глазах и языке. Они не чумные, белые, милые. Как живые. Живее тех, кто меня похоронит здесь. Те санитары - на деле машины, они жестокие, циничные, злые. Им до нас дела нет, как и всем. Любите себя и своих же мышей.

Cold corpses, thundering pipes, wormholes and singularities, languid, loud, terrible orgies of death sounds and surgical scalpels. No one will come, nothing will help, death on the threshold prays to us - the killed. These white walls and lattice windows keep you from feeling all the freedom of thought. The orderlies beat with sticks - it hurts, it's funny. Nothing will help us, we will all die here. Jesus, from the third chamber, will miss all those who did not come back, he knew all those corpses personally, they walked, made friends, talked, loved ...
Everything is like in children. garden, but only - thoughts. They are still childishly naive here, but the problem is that they are superfluous here. They are sent to the electric chair for them, they are forced to put together a dirty court, and the orderlies, like dogs, are all pissing and pissing, with a swallow in power. This is not fair and this is a lie, we are exactly the same people, but the louse that crept into the minds of doctors squeezes the juice out of them of humanity. I hear the walls cry, and I cry with them. Drawing on the wall like a fat cat devours itself quietly going crazy. I was allowed to write, they gave me a pen and paper. But it was forbidden to write petitions and diplomas for a bachelor's degree. I'll be out soon, my friends told me so. Well, the ones that put me here. Yura, Andrey and Natasha, they seem to have been their names. Everything is brick by brick, everything is syllable. I quietly rot, letting a new "me" into my consciousness. Me and I, two of us, we are friends. Real, and not like those Julia, Sergey and Masha. Everything is brick by brick, everything is on the shelves, in my mind they are singing with the screams of the abandoned, I quietly take a pen in my hand, release ink with a click, press on the paper, trying to concentrate all thoughts and organize knowledge. I see God, I see the universe, I feel every macromolecule. The quiet hum of trains, born somewhere in the north. I remember driving here in the hope of finally finding peace. I was promised a beautiful coffin, on which they would write, in gold on red or white, "Thank you for everything, thank you for the thoughts. Enjoy your dreams, lovely rats." I will bury them with me, take them already dead and drag them into the coffin. These are my mice, my words, thoughts. They are under the skin, on the walls and in the ceiling. In the mattress, in the eyes and tongue. They are not plague, white, cute. How alive. Livelier than those who will bury me here. Those orderlies are actually machines, they are cruel, cynical, evil. They don't care about us, like everyone else. Love yourself and your mice.