Lo cubrieron con diarios en el pavimento
Para ocultar con papel el sufrimiento
Es el descanso peor en el frio del cemento
Hay que esperar a algún juez antes de moverlo
Solo se ven sus zapatos con punta de acero
Ese que yace ahí ha de ser un obrero
Nadie reclama su amor solo reclama el micrero
Se me cruzo sin mirar, no tuve remedio
Nadie sabe nada del extinto ni el vecino Pérez ni el vecino Pinto
Y nadie sabe de sus proyectos, si hay alguien en casa esperando por el
Que yace muerto sobre el cemento
Al parecer ningún juez trabaja en Domingo
porque el cansancio venció a los vecinos
que se fueron yendo de allí hasta que no quedó nadie
alguien dejó una flor sobre el cadáver
Cae una noche cualquiera sobre Santiago
Las prostitutas salieron a echarle un vistazo
Y lo dejaron sin el pantalón y se llevaron hasta sus zapatos
Y quedó solo otra vez vestido con diarios
Y vino el lunes por la mañana
Y vino el juez con su secretaria
Y lo subieron en una ambulancia nadie dijo nada acerca de él
Nadie vio nada, nadie vio nada
Они накрыли его газетами на тротуаре.
Скрыть страдания бумагой
Это худший отдых в холоде цемента.
Прежде чем переместить его, вам придется дождаться решения судьи.
Видны только его ботинки со стальными носами.
Тот, что там лежит, должно быть, рабочий.
Никто не претендует на твою любовь, на нее претендует только водитель автобуса.
Я перешёл дорогу не глядя, у меня не было выбора.
Никто ничего не знает о погибшем, ни сосед Перес, ни сосед Пинто.
И никто не знает о его проектах, если дома его кто-то ждет.
Который лежит мертвым на цементе.
Видимо, ни один судья не работает в воскресенье.
потому что усталость победила соседей
Они оставались там до тех пор, пока там никого не осталось.
Кто-то оставил цветок на трупе.
Случайная ночь наступает в Сантьяго
Проститутки вышли посмотреть на него.
Они сняли с него штаны и даже забрали его обувь.
И он снова остался один, одетый в газеты.
И вот наступило утро понедельника.
И судья пришел со своим секретарем.
И его поместили в машину скорой помощи, никто о нем ничего не сказал.
Никто ничего не видел, никто ничего не видел.
