Отболел тобой, уезжаю.
Тихо и светло забываю,
Терпкое вино допиваю,
Ты теперь мне ни указ,
Терпкое вино допиваю,
Ты теперь мне ни указ.
А в деревне Занино
Двери нараспашку.
Пахнут руки мамины
Хлебом и ромашками.
Там гармонь тимошкина
Перед прошлым кается,
А моё то прошлое
Только начинается.
Знаю, что не будет погони,
Обживаюсь в тесном вагоне,
А душа моя на перроне
Что-то мне кричит из глуши,
А душа моя на перроне
Что-то мне кричит из глуши.
А в деревне Занино
Двери нараспашку.
Пахнут руки мамины
Хлебом и ромашками,
Пахнут руки мамины
Хлебом и ромашками.
Там гармонь тимошкина
Перед прошлым кается,
А моё то прошлое
Только начинается,
А моё то прошлое
Только начинается.
I'm over you, I'm leaving.
Quietly and brightly I forget,
I finish drinking the tart wine,
You can't tell me what to do now,
I finish drinking the tart wine,
You can't tell me what to do now.
And in the village of Zanino
The doors are wide open.
My mother's hands smell
of bread and daisies.
There, Timoshkin's accordion
repents of the past,
And my past
is only just beginning.
I know there will be no pursuit,
I settle into the cramped carriage,
And my soul on the platform
Something screams at me from the wilderness,
And my soul on the platform
Something screams at me from the wilderness.
And in the village of Zanino
The doors are wide open. Mother's hands smell
of bread and daisies,
Mother's hands smell
of bread and daisies.
There Timoshkin's accordion
repents of the past,
But my past
is only just beginning,
And my past
is only just beginning.
