На земле средь бренных жителей,
В нищете, верша пророчества,
Не кляня скупой обители
Мастер дел святых жил в одиночестве.
Жил и зрил сквозь года,
Музыку священную пил,
И грехам наперекор
Уверовал в то, что сотворил.
Мастер знал: пред озарением
Немощна любая власть.
От греха дошел до гения,
К искупленью обретая страсть.
От былого разум отвернув,
Очищая душу мастерством
В Божье дело руки окунув,
Он молился о грехе былом.
Власть его светлой была над сознанием
Он не вершил ни насилья, ни зла...
Славы не жаждал и жил созерцанием,
Истина спутником жизни была.
Но пророк ему является,
Не дает греха забыть.
Грех былой не искупается,
И за грех всю жизнь платить.
Мастеру непризнанным стать,
В трудах провести весь свой век,
За все сполна отвечать,
Страдать обречен человек.
Светлое все что он создал покаявшись,
Малая доля прощенья вины.
Высшим судом не зачтется пока еще
За половины греховной цены.
On Earth, the medium of barrages,
In poverty, the top of the prophecy,
Do not klyany a stingy monastery
Master of the saints lived alone.
Lived and visited through the year
Music sacred drank,
And sins in advance
I was convinced that I created.
Master knew: before insight
Weekly any power.
From sin reached genius,
To the reproot of the circumscribed passion.
From the former mind, unscrewed,
Cleansing soul skill
In God's case, a hand dipped,
He prayed for sin was.
His power was lightly over consciousness
He did not peck nor nor evil ...
Glory did not longer and lived with contemplation,
The truth was the satellite life.
But the prophet is him
Does not give sin to forget.
Sin was not bothering
And for sin all life to pay.
Master is unrecognized to become
In the works to spend the whole of your age,
For all in full response
Suffering is doomed.
Light all that he created repenting,
Small share of farewell guilt.
The highest court will not start yet
For half of the sinful price.
