И мальчиком, и дядечкой — нельзя:
кусаю губы, потому что знаю,
что — вот она! — не первая весна
и не последняя, а так, очередная
Я — сбрасываю кожу, как змея,
я — как крапива, прожигаю платье,
но то, что щас шипит в твоих объятьях,
кричит и жжется — разве это я?
Нет, в том шиповнике, что цвёл до издыханья,
до черноты, до угля — у забора
я до сих пор стою как тот невзрачный мальчик
за пять минут — до счастья и позора.
Ну что ж поделать, если не совпавший
ни там, ни здесь — со мной, по крайней мере —
ты пах моей щекой, моей мужской рубашкой
ещё до всех моих стихотворений.
— За всё про всё одна лишь просьба есть:
за то, что мы не были и не будем —
люби меня таким, каким я есть,
таким-каким-я-нет — меня другие любят.
Я не надеюсь, ни с одним из вас
ни там, ни здесь совпасть — но в это лето
мне кажется, что кто-то любит нас,
имперских, взрослых, солнечных, раздетых.
Из душного цветочного огня
он нас прижмёт к себе, а мы — ему ответим
Ещё я знаю, что на целом свете,
уже лет десять, больше нет тебя.
And the boy and uncle - you can’t:
I bite my lips because I know
what - here she is! - not the first spring
and not the last, and so, the next
I am shedding my skin like a snake
I - like nettles, burn a dress,
but right now hissing in your arms
screams and burns - is it me?
No, in that dog rose that bloomed to gasp,
to black, to coal - at the fence
I still stand like that homely boy
in five minutes - to happiness and shame.
Well, what can you do if you do not match
neither here nor here - with me, at least -
you smelled my cheek, my man’s shirt
even before all my poems.
- For everything about everything, there is only one request:
because we were not and will not be -
love me as I am
so-so-I-no - others love me.
I do not hope with any of you
neither here nor there coincide - but this summer
it seems to me that someone loves us,
imperial, adult, sunny, undressed.
From a stuffy flower fire
he will squeeze us to himself, and we will answer him
I also know that in the whole world,
already ten years, you are no more.
