Текст песни Крава Сергей - Шахтёрская

Когда в клети тела их поднимали на гора,
Вокруг всё будто вымерло, застыло,
Заплакала тихонько молодая медсестра
И рукоятчица заголосила.
В который раз с шахтёрской кровью смешан уголёк,
В который раз Донбасс осиротел!
И снова слышу: "Здравствуй, Маша! Как там твой сынок?
Живой? Дай Бог... А мой не уцелел".

И чешут власть имущие с трибуны языки,
Поют, щебечут, словно канарейки,
Воруя миллионы, набивая кошельки,
А люди в шахтах "пашут" за копейки,
Расплачиваясь жизнями за жалкие гроши,
Сметая крохи с барского стола.
А наверху всё чин по чину: делит барыши,
Дорвавшаяся к власти кагала.

О чём тут говорить ещё и где найти слова,
Когда такой народ вдруг стал изгоем
И от обиды, и бессилья кругом голова —
Гуляет смерть по лавам и забоям.
Болит душа за славный, обездоленный народ
И мне всё чаще видится из снов,
Что будто терриконы - не простой отвал пород,
А братские могилы горняков.

Пятнадцать, двадцать, сорок...- потекли гробы рекой,
А в них тела и что от тел осталось,
И на руки людей упала мать, всплеснув рукой—
Не вынесло сердечко, оборвалось...
Давай, брат, наливай, помянем земляков своих.
Да молча пей, к чему здесь лишний понт,
Чтоб принял, как положено, в земле донецкой их
Последний, двухметровый горизонт.

When in the crate of the body they were raised to the mountain,
Everything around seemed to have died out, froze,
A young nurse cried quietly
And the handle gagged.
Once again a coal was mixed with miner's blood,
Once again, Donbass orphaned!
And again I hear: "Hello, Masha! How is your son?
Alive? God forbid ... But mine did not survive. "

And the tongues of those in power from the rostrum scratch,
They sing, chirp like canaries
Stealing millions stuffing wallets
And people in the mines "plow" for a penny,
Paying lives for miserable pennies
Sweeping crumbs from the master's table.
And at the top all the ranks by rank: divides the profits,
Bursting to power kagala.

What else to talk about and where to find the words,
When such a people suddenly became an outcast
And from resentment, and powerlessness around the head -
Walking death through the lavas and faces.
The soul hurts for the glorious, destitute people
And I see more and more from dreams,
As if heaps are not just a dump of rocks,
And the mass graves of the miners.

Fifteen, twenty, forty ... - coffins flowed in a river,
And in them are bodies and what remains of bodies,
And the mother fell on people's hands, clasping her hand—
I could not stand the heart, broke ...
Come on, brother, pour in, remember our countrymen.
Yes, drink in silence, why is there an extra ponte,
To receive, as it should be, in the land of Donetsk
The last, two-meter horizon.