Приснился мне почти что ты,
Какая редкая удача.
И я проснулась, горько плача,
Зовя тебя из темноты.
Припев:
А в августе зацвел жасмин, а в сентябре шиповник.
Приснилось мне, что ты один, всех бед моих виновиник.
А в августе зацвел жасмин, а в сентябре шиповник.
Приснилось мне, что ты один, всех бед моих виновиник.
И был ты выше и стройней,
И даже может быть моложе.
И тайны наших славных дней,
Не ведал ты - что ж делать, Боже.
Припев:
А в августе зацвел жасмин, а в сентябре шиповник.
Приснилось мне, что ты один, всех бед моих виновиник.
А в августе зацвел жасмин, а в сентябре шиповник.
Приснилось мне, что ты один, всех бед моих виновиник.
А в августе зацвел жасмин, а в сентябре шиповник.
Приснилось мне, что ты один, всех бед моих виновиник.
А в августе зацвел жасмин, а в сентябре шиповник.
Приснилось мне, что ты один, всех бед моих виновиник.
А в августе зацвел жасмин, а в сентябре шиповник.
Приснилось мне, что ты один, всех бед моих виновиник.
Dreamed I almost like you
What a rare luck.
And I woke up, bitterly crying,
Calling you from the darkness.
Chorus:
And in August, Jasmine bloomed, and in September Rosehip.
I dreamed to me that you were alone, all the troubles of my guilt.
And in August, Jasmine bloomed, and in September Rosehip.
I dreamed to me that you were alone, all the troubles of my guilt.
And you were taller and slim,
And even it may be younger.
And the secrets of our glorious days
I did not lead you - what to do, God.
Chorus:
And in August, Jasmine bloomed, and in September Rosehip.
I dreamed to me that you were alone, all the troubles of my guilt.
And in August, Jasmine bloomed, and in September Rosehip.
I dreamed to me that you were alone, all the troubles of my guilt.
And in August, Jasmine bloomed, and in September Rosehip.
I dreamed to me that you were alone, all the troubles of my guilt.
And in August, Jasmine bloomed, and in September Rosehip.
I dreamed to me that you were alone, all the troubles of my guilt.
And in August, Jasmine bloomed, and in September Rosehip.
I dreamed to me that you were alone, all the troubles of my guilt.
