Они уйдут,
когда им уже нечего будет взять
от тебя,
перманентно и впредь за глаза дающей -
дамку меняют
на выброшенного за край доски ферзя
в поиске той,
что в любом исходе будет намного лучше.
Мне б гордыню,
чтоб вас всех к чертовой матери затоптать,
сделать обряд,
чтоб обречь вас, прекрасные, навсегда на муки,
но я молюсь
от луны до того, как едва начнет рассветать,
и заламываю
от любви к жизни горькой позеленевшие руки.
Не геройство
брошенной от рожденья и до смерти быть
и смотреть,
как уходят все те, кого сильно любишь;
пока не умрешь,
не избавишься ты от такой ледяной судьбы,
только знаю,
что я точно своей осветила твою бы.
Мы не знакомы,
но ты жди - я приду, исцелю, умру,
всё отдам,
что по крупицам собрать без тебя успела;
будь осторожен,
в сугробе не спи и, ах да, "не стой на ветру".
Люби не меня.
Не губы мои.
Не слова. Не звезды.
И не мое тело.
They will leave
when they have nothing to take
from you,
permanently and henceforth behind the eyes of the giving -
The lady is changed
on the farmi board thrown over the edge
In search of that
that in any outcome will be much better.
I would be pride
so that you are all to trample all of you to a damn mother,
make a rite,
To doom you, beautiful, forever into flour,
But I pray
From the moon before he hardly begins to dawn,
And I wring
From love for the life of bitter hands.
Not heroism
abandoned from birth and to death be
and watch,
how all those who you love very much go;
Until you die,
You will not get rid of such an icy fate,
I just know
that I would definitely lit up yours.
We are not familiar
But you wait - I will come, I will heal, I will die,
I will give everything
What was the bit to collect without you;
be careful,
In a snowdrift, do not sleep and, oh yes, "do not stand in the wind."
Love not me.
Not my lips.
Not words. Not stars.
And not my body.
