ПУТИНТИДА
У глубинки стоптаны ботинки:
Голодранцы – веси, города.
Бедствуют товарищи в глубинке.
Барствуют в столице господа.
Скопище московской подноготной.
Лежбище гниющей головы.
Кучка политических животных
Греется на солнышке Москвы.
Атлантида Крымска и Амура.
У народа – горе через край.
И спасает собственную шкуру
На ТВ кремлёвский дед Мазай.
Сплющив губы канцелярской скрепкой,
Он опять с три короба наврал.
А из Лондона лужковской кепкой
Машет тот, кто всё уже украл.
Власть олигархической заначки.
Государственный чиновный клоп.
А народу – жалкие подачки.
И цветы – Отечеству на гроб.
«Господа», реально вы не правы.
Выбить бы под вами табурет!..
Нет страны, империи, державы,
Потому столицы тоже нет.
Сожраны с рублёвским аппетитом,
Залиты барвихинской слюной.
И цунами мутной путинтиды
Катится над бывшею страной.
И стоит в трагическом бессилье,
Горбясь от бетона и стекла,
Над могилой путинской России,
Как надгробный памятник, Москва.
03.09.13 г.
Леонид Корнилов
Putintida
At the depthion of stopped shoes:
Hungry orders - weights, cities.
There are comrades in the outback.
Born in the capital of the Lord.
Soprope Moscow groundnight.
The rookery of the rotting head.
A handful of political animals
Heats in Moscow's sun.
Atlantis Krymsk and Amur.
People have a mountain through the edge.
And saves their own skin
On TV Kremlin Grandfather Mazay.
Flattening the lips by the stationery clip,
He again with three boxes alone.
And from London Luzhkovskaya cap
Wash the one who has already stole.
The power of the oligarchic sleep.
State-owned bug.
And the people are pitiful handlers.
And Flowers - Fatherland on the coffin.
"Lord", really you are wrong.
Would knock the stool under you! ..
No country, empire, power,
Because the capital is also not.
Devoured with ruble appetite,
Barvikhin's saliva are filled.
And tsunami muddy pletidids
Rolls over the ex-country.
And stands in a tragic powerlessness,
Gorbing from concrete and glass,
Over the grave of Putin's Russia,
As a tombstone monument, Moscow.
09/03/13
Leonid Kornilov
