Am E
Средь прочих иностранцев
Am
Есть где-то мексиканцы.
C G
Живут они нехило
C
И кушают маис.
Dm Am
Но среди них нетленно
E F
Есть бабушка Елена,
Dm Am
И муж ее Альберто,
E Am
И сын ее Луис.
Все было бы нормально,
Но, выйдя раз из спальни,
Супруги порешили
Сиротку приютить,
И все тут зарыдали
И кушать перестали,
И как-то очень нервно
С сироткой стали жить.
G
И все бы там сложилось,
C
Но вот какая милость:
A7
Всю эту мелодраму
Dm
Пригнали к нам в Совок.
E F
Конечно, рисковали,
A7 Dm
Ведь мы уже рыдали
Am
Над бедною рабыней,
E Am
Чей хахель был жесток.
Вначале было туго,
Но как-то раз подруга
Узнала, что любимый
Другою овладел,
И наш народ взорвался
И весь перерыдался
И, все забросив на фиг,
К экранам прикипел.
Кубанские казаки,
Оправившись от плахи,
Решили, что Фернанду
Порубят токи так,
А повар Калистратов
Всем черно-волосатым,
Похожим на Диегу,
В борще давал мышьяк.
Ребята из ОМОНа
Залипли на Рамону,
Кто глянет на Рамону -
Тот сразу руки вверх!
Ткачихи Оренбурга
Рягировали бурно
И, метя в телевизор,
Плевали на Эстер.
Друг друга лупим смертно,
Зато Луис Альберто
Действительно напился
И стать не смог отцом.
Звереем в драке пьяной,
Зато у Марианны
Есть куча ихних песо
И есть в деревне дом.
Плевать, что нету хлеба,
Что отвернулось небо,
Нам лишь бы с кем попало
Поплакать заодно.
Великая, родная,
Страна моя дурная,
Где счастье в каждом доме,
Пока идет кино!
Am E.
In the middle of other foreigners
Am
There are Mexicans somewhere.
C g
They live non -hut
C.
And they eat Mais.
DM am
But among them it is incompetent
E F
There is an Elena grandmother,
DM am
And her husband Alberto,
E Am
And her son Louis.
Everything would be fine
But, having left the bedroom,
The couple decided
Shelter shelter,
And everyone here sobbed
And they stopped eating,
And somehow very nervous
They began to live with orphans.
G
And everything would have turned out there
C.
But this is what mercy:
A7
All this melodrama
DM
They drove to us in a scoop.
E F
Of course they risked
A7 DM
After all, we have already sobbed
Am
Above the poor slave,
E Am
Whose Hahel was cruel.
At first it was tight
But once a girlfriend
I learned that my beloved
He took possession of the other
And our people exploded
And all rummaged
And, having abandoned everything in FIG,
Closed to the screens.
Kuban Cossacks,
Having recovered from the block
We decided that Fernanda
Toki will be chopped so
And the cook of Kalistratov
All black and hooked,
Similar to diet
In borsch he gave arsenic.
Guys from riot police
Flooded on the Ramon,
Who looks at the Ramon -
He immediately hands up!
The weaves of Orenburg
They were pushing violently
And, Metting on the TV,
Spit on Esther.
We beat each other mortally
But Luis Alberto
Really got drunk
And he could not become a father.
We are beast in a drunk fight,
But Marianne's
There is a bunch of their peso
And there is a house in the village.
Do not care that there is no bread,
That the sky turned away
If only it came to us
Cry at the same time.
Great, dear,
My bad country
Where is happiness in every house,
While there is a movie!
