Расплескались слова отражением, пролитым в лужи
Посмотрел на себя и черкнул на листе параллель.
А только песня всегда выпирает костями наружу
Из пространства сплошных подвесных потолков и петель.
Как не умели отцы возвращаться живыми из боя
Сзади вечно Москва,а за нами в ожегах мосты.
Мы боимся себя и друг друга ведём под конвоем
И только в кровоподтёках флаги,в кровостёках серпы.
Запирайте на ночь двери, забивайте накрест окна
Чтоб не видеть , кто поехал и махнул рукой.
Налипает время пылью, кем мы стали, кем мы были
Разбросайте стаи крылья надо мной.
А вместе с манной небесной летят поднебесные камни
Так наливай ещё раз,а потом ещё на посошок.
На февральском окне подозрительно хлопают ставни
И скрипят половицы,значит кто то куда то пошёл.
Но толи овцы дрожат,толи с жиру бесятся волки
Обоюдное право на миг оставаться собой.
По утрам ещё хрипят петухи, да только в них мало толку
Перегар пропитых Вавилонов стоит над Невой.
Запирайте на ночь двери,забивайте накрест окна
Чтоб не видеть , кто поехал и махнул рукой.
Налипает время пылью,кем мы стали, кем мы были
Разбросайте стаи крылья надо мной.
Words spilling reflection spilled into puddles
He looked at himself and scribbled on a sheet of parallel.
And only a song always sticks out bones
From the space of continuous false ceilings and loops.
As fathers were not able to come back alive from the battlefield
Behind Moscow forever, but for us in the burn bridges.
We are afraid of themselves and each other are conducting under escort
Only in bruises flags in krovostёkah sickles.
Lock the doors at night, hammer crosswise window
So as not to see who went and waved.
While adhering to the dust, who we are, who we were
Spread wings of a flock of me.
And with manna from heaven beneath the sky flying stones
So pour again, and then another one for the road.
At the February window shutters slam suspicious
And the creaking floorboards, so someone somewhere has gone.
But Toli sheep tremble felts with fat rage wolves
The mutual right to remain a moment.
In the morning, still wheezing cocks, but they only little use
Fume drunken Babylons stands on the Neva.
Lock the doors at night, hammer crosswise window
So as not to see who went and waved.
While adhering to the dust, who we are, who we were
Spread wings of a flock of me.
