Текст песни Лия Шабакаева, Анастасия Семьян, Денис Милохин - Жизнь прекрасна

ЖИЗНЬ ПРЕКРАСНА

Достиг вершин членкор какой-нибудь, главный врач,
большой знаток коленной чашечки.
Дрожит медчасть, когда он в белом весь шествует
лечить болезнь. Прошу к столу!

Глаза сверкают. В руках ланцет блестит.
Больной, молчать! Бояться нечего. Восемь, девять, аут.

Презрел покой какой-нибудь Давид Ливингстон.
Легко ему с его винчестером.
На Новый год махнёт в Центральную Африку.
Одних слонов забьёт сто штук.

Да львов штук двести. Да триста страусов.
И будет жить в народной памяти - прям, плечист, высок.

Но выше всех - гимнаст под куполом, это да.
Не взять его за доллар с четвертью.
Стальным узлом привязан к лонже он, молодец.
Шпрехшталмейстер гордится им.

А лонжа рвётся. Застыньте, граждане.
Разиньте рты, прикиньте: падает... Ах, как низко пал.

Прекрасна жизнь! Затейлив хруст её шестерён.
Прищур востёр. Полки внушительны.
Во фрунт равняйсь! Поблажек никаких никому.
Чем гуще шквал, тем слаще штурм.

Но гаснет вечер. И на штурмующих,
как снег судеб, нисходит белая ночь. Отбой, гудбай.

2001

LIFE IS BEAUTIFUL

Reached the tops of a member’s correspondent, head physician,
a great connoisseur of the patella.
The medical unit trembles when he walks in white
treat the disease. I ask to the table!

Eyes are sparkling. In the hands of the lancet glistens.
Sick, keep quiet! There is nothing to be afraid of. Eight, nine, out.

Someone David Livingston despised peace.
Easy for him with his hard drive.
On New Year's Eve it will wave to Central Africa.
One elephant will score one hundred pieces.

Yes, two hundred lions. Yes, three hundred ostriches.
And he will live in the people's memory - straight, shoulder-length, tall.

But above all - a gymnast under the dome, yes.
Do not take it for a quarter dollar.
A steel knot attached to the lounge he, well done.
The Sprechstalmeister is proud of him.

And the lounge is torn. Freeze up, citizens.
Open your mouths, estimate: it falls ... Ah, how low it fell.

Life is wonderful! An intricate crunch of her gears.
Squinted east. The shelves are impressive.
Be on the edge! No concessions to anyone.
The thicker the flurry, the sweeter the storm.

But the evening goes out. And the storming,
like snow of fate, a white night descends. Hang up, goodbye.

2001