Был вечер, осенний дождь хлестал,
И кровь с меча уже ушла,
Но холод был не ощутим,
И в сердце замерли слова.
Лишь погребальные огни
Светились в этой тусклой мгле.
Их больше нет, они ушли,
Призвали боги их к себе.
Я помню их и по сей день:
Их лица радостью горят,
Как будто солнце на заре,
Как будто звёзды в синеве.
И помню их последний час,
Когда мне ветер крик донёс;
Я помню их последний взгляд
Пред тем, как дух унёсся прочь.
Я с ними много миль прошёл,
Мы пережили много битв,
И жил долго с ними я,
Но умираем ныне врозь...
Но места нет отчаянью,
Должны мы победить в войне,
Должны мы отомстить за них,
Иначе мне не пережить.
Пусть менестрели воспоют
Великие деяния их,
И вознесутся к небесам
Великие их имена!
Тот подвиг, что они свершили,
Достоин в песнях вечной славы...
Их больше нет, они ушли,
Но имена останутся.
Но всё стою я под дождём,
Под скорбным листопадом древ.
И холод мне не ощутим,
И в сердце замерли слова.
Лишь погребальные огни
Светятся в этой тусклой мгле.
Их больше нет, они ушли,
Призвали боги их к себе.
It was evening, the autumn rain whipped,
And blood has already left the sword,
But the cold was not tangible,
And the words froze in the heart.
Only funeral lights
They shone in this dim dark.
There are no more, they are gone
The gods called them to themselves.
I remember them to this day:
Their faces burn with joy,
As if the sun is at dawn
Like stars in blue.
And I remember their last hour,
When the wind shouted to me;
I remember their last look
Before the spirit carried away.
I have passed a lot of miles with them,
We have experienced many battles,
And I lived with them for a long time,
But now we are dying apart ...
But there is no desperate place,
We must defeat the war,
We must take revenge on them,
Otherwise, I do not survive.
Let Menestrels be able to
Their great deeds,
And ascend to heaven
Their great names!
The feat that they did,
Worthy in the songs of eternal glory ...
There are no more, they are gone
But the names will remain.
But I'm standing in the rain,
Under the mournful leaf fall.
And the cold will not feel me,
And the words froze in the heart.
Only funeral lights
Glums in this dim dark.
There are no more, they are gone
The gods called them to themselves.
