Что за образ возник предо мною в полуденном зное?
То ли это творенье небесное, то ли земное?
Не его ли всегда различал я по снам и виденьям?
Не его ли я сделал воистину собственной тенью?
Были стрелы Амура верны, и не знали пощады,
Перед ними бессильны железо и мрамор колонн.
Лучше б грудь мне пробила копьем молодая Паллада,
Лучше б в камень меня обратил золотой Аполлон!
...Сердце глупое рвется наружу от страха и счастья.
Я обидел Киприду - и я в ее мстительной власти.
Я сижу у ручья, я смотрю на свое отраженье,
Я люблю этот лик - я не в силах прогнать наважденье!
Только эхо смеется в горах, и не ведает горя,
И несет мои слезы в залив голубая река.
Оттого так вода солона у Эгейского моря,
И печально вздыхает волна возле кромки песка.
Я смотрелся в глаза двойника, и в стремительность жеста.
Водной глади коснулась рука - мне не двинуться с места.
Я хотел бы почувствовать плоть, а не холод озноба...
Если ступит двойник мой за грань - то погибнем мы оба.
Я в венке из полуденных роз пробужденья не чаю,
Я корнями, как цепкий сорняк, в этот берег пророс.
Легконогий Гермес не избавит меня от печали,
И хмельной Дионис не одарит забвением лоз.
...А за лесом рыдала свирель о любви безответной.
Ей внимали дриады, попарно усевшись на ветках,
И раскрылась бутоном душа моя в стебле высоком,
Белоснежным цветком с ароматом хмельным и жестоким.
И разбитое сердце мое стало лиственным соком,
И заплакал рассеянный Пан, наклонясь надо мной,
Ему вторили боги морей, и ручьев, и потоков,
И вздыхала вода, и играла прибрежной волной...
Только эхо смялось в горах, и не ведало горя,
Унесла мои слезы в залив голубая река.
Оттого так вода солона у Эгейского моря,
Оттого возле моря печаль неизменно легка.
What kind of image appeared before me in the heat of the midday ?
Whether it 's creation of heaven , or on earth ?
Does not it always distinguished me by dreams and visions ?
Not him I did indeed own shadow ?
Cupid's arrows were correct and did not know mercy ,
Before them powerless iron and marble columns.
Better if I broke the chest with a spear young Pallas ,
It would be better to stone me drew golden Apollo !
Heart ... stupid breaks out of fear and happiness.
I hurt Kipridy - and I in her vengeful power.
I sit by the creek , I look at my reflection ,
I love this face - I can not get rid of an obsession !
Only laughs echo in the mountains and does not know sorrow,
And bear my tears into the bay blue river .
Why so salty water in the Aegean Sea,
And sadly sighs wave near the edge of the sand.
I looked into the eyes of the twin, and the rapidity of the gesture .
Surface of the water touched the hand - I do not move.
I would like to feel the flesh, and not a cold chill ...
If my twin set foot over the edge - then we both die .
I'm wearing a crown of roses midday awakening not tea
I'm back , as a tenacious weed in this beach sprouted .
Lightfoot Hermes does not relieve me from sorrow,
And drunken Dionysus not bestow oblivion vines .
And ... the forest crying flute of love unrequited .
She listened Dryads pairs sitting on the branches ,
And my soul opened bud in the stem of a high ,
White flowers with a heady aroma and cruel.
And my heart was broken deciduous juice
And he cried scattered Pan, leaning over me,
He echoed the gods of the seas , and streams , and streams ,
And sighed water, and played the coastal wave ...
Only echo crumpled in the mountains , and they know not sorrow,
Carried away my tears into the bay blue river .
Why so salty water in the Aegean Sea,
Near the sea because sadness always easy.
