Em Am C H7
Утро красит нежным светом стены, башни и поля,
Em Am C G
Просыпается с рассветом отдохнувшая земля.
D G H7 Em
Хорошо бродить по свету, но куда ни погляди -
Am Em H7 Em
От убитых менестрелей не проехать, не пройти.
Am Em H7 Em
От убитых менестрелей ни проехать, ни пройти.
Много сгинуло их даром под рукою королей,
В тронных сумеречных залах, на паркете галерей,
Исключительно за правду — прямо деспоту в глаза, —
Ибо резать правду-матку узурпатору нельзя.
Очень много их сложилось за прекрасную любовь:
Невменяем муж ревнивый — по паркету льется кровь,
Мнятся головы на блюде, жены плачут в три ручья…
Разве трудно выбрать даму ту, которая ничья?
А еще их убивают, когда бой идет лихой,
Когда лезут прямо с лютней в пекло битвы огневой.
Меж двумя копнами сена — то ли лютня, то ли меч…
Музыкантами покрыты сплошь поля кровавых сеч!
Их тела в тюрьме на нарах, их тела на мостовой,
Из окошек будуаров они валятся толпой,
В буйном вереске они же останавливают взгляд —
А печальные глазищи прямо в душу вам глядят!
Раз живого менестреля я в полях остановил:
Струн на лютне половина, пальцы тонкие в крови.
Я спросил: упал, наверно? Он лишь дернул головой:
«Просто я играю нервно, гордый жребий мой такой!»
И за что их так не любят, и за что их только бьют?
Вы послушайте, однако, то, о чем они поют:
Все о смерти, да о тризне, окровавленных руках…
Комплекс садомазохизма — вот их муза на века!
P.S. Их корона, как шиповник — мессианская судьба!
Все они хотят в терновник, чтобы спеть там про себя.
Что за праздник мертвой плоти нам навязан, наконец?!
Вон поет… Не узнаете? Он с рожденья не жилец.
Em Am C H7
Morning paints the walls, towers and fields with gentle light,
Em Am C G
Rested earth wakes up at dawn.
D G H7 Em
It is good to roam the world, but wherever you look -
Am Em H7 Em
From killed minstrels do not pass, do not pass.
Am Em H7 Em
From killed minstrels, neither drive nor pass.
Many perished them for nothing under the hand of the kings,
In the throne dusk halls, on the parquet of galleries,
Exclusively for the truth - directly a despot in the eye, -
For the usurper cannot cut the truth-womb.
A lot of them happened for their wonderful love:
Jealous husband is insane - blood is pouring on the parquet,
There are heads on the dish, wives cry in three streams ...
Is it hard to choose the one who draws?
And they are killed when the battle is dashing,
When they climb right with the lute into the heat of the battle of fire.
Between two mounds of hay - either a lute, or a sword ...
The musicians are completely covered with bloody sections!
Their bodies in prison on bunk, their bodies on the pavement,
From the windows of the boudoirs they wallow in a crowd
In the lush heather they stop their eyes -
And sad eyes look straight into your soul!
Once a live minstrel I stopped in the fields:
The string is half on the lute, fingers are thin in blood.
I asked: fell, probably? He just jerked his head:
“I just play nervously, my proud lot is like that!”
And for what they are so disliked, and for which they are only beaten?
You listen, however, to what they sing:
All about death, but about trisen, bloodied hands ...
The complex of sadomasochism - here is their muse for centuries!
P.S. Their crown is like a dog rose - a messianic fate!
They all want a blackthorn to sing there to themselves.
What kind of feast of dead flesh has been imposed on us, finally ?!
There she sings ... Don't you recognize? He is not a tenant from birth.
