Помнишь детские годы, помнишь бился я в кровь?
За тебя, за тебя, за тебя.
Было маме заботы: то коленки, то бровь. За тебя.
А потом были страны, где дорог - полотно.
За тебя, за тебя, за тебя.
И стреляли душманы, и спасало одно: За тебя.
Родинка, что зернышко, - на шееньке видна.
За тебя до донышка, выпью я до дна.
За тебя.... За тебя...
За тебя.
Спето песен немало на бульварах ночных.
За тебя, за тебя, за тебя.
Удивлялись ребята: я не пел для других. За тебя.
Все закаты, восходы я пройду вновь и вновь.
За тебя, за тебя, за тебя.
Помнишь детские годы? За тебя бился в кровь. За тебя.
Родинка, что зернышко, - на шееньке видна.
За тебя до донышка, выпью я до дна.
За тебя.... За тебя...
За тебя.
Do you remember childhood, do you remember I was beating in blood?
For you, for you, for you.
There was a mother of concern: now knees, then an eyebrow. For you.
And then there were countries where the road is expensive.
For you, for you, for you.
And dushmans fired, and one thing saved: For you.
A mole, that is a grain, is visible on a little neck.
For you to the bottom, I'll drink to the bottom.
For you .... For you ...
For you.
A lot of songs were sung on the night boulevards.
For you, for you, for you.
The guys were surprised: I did not sing for others. For you.
All sunsets, sunrises, I will pass again and again.
For you, for you, for you.
Do you remember childhood? Fought for you in the blood. For you.
A mole, that is a grain, is visible on a little neck.
For you to the bottom, I'll drink to the bottom.
For you .... For you ...
For you.
