матросы в Кронштадте докуривают последний табак перед расстрелом
и волосы их как лоскуты флага: красные от крови и черные, как в отражении моря глаза твои
вижу их, когда иду в штыковую атаку
если быть поэтом, то лучше задиристым и бездарным
громить их кафе и пускать дым в лицо
меня застанут в постели с двумя литературными дамами
ты где то спишь, пока мы заряжаем пистолеты свинцом
хорошо жить под мостом, во время второй республики
луи наполеон - лох, но есть нож и вино
от дождя и толпы я защищаюсь опиумной трубкой
перед последним шагом вижу твои руки - они набивают еще
выходить на ринг подпольных боёв за еду под летова
делить половину миски с дворовым псом
экономический кризис так превращается в конец света
я хочу его наблюдать с тобой вместе через окно
министры и депутаты прячутся в мусорных баках
прыгают из окон силовики. визжат как сучки крутыши на кайенах
я стреляю по падающим телам из рогатки
ты в новом платье ведешь толпу анархистов на кремль
помни об о мне так, как будто бы всё это было не салонным приколом
когда на алкоголь уже не хватает крови и путаешь в прихожей свой башмак с кошачьим лотком
твои глаза отражаются в каждом море
каждой другой жизни, которую я проживаю перед сном
помни об о мне так, как будто бы всё это было не салонным приколом
если такое еще возможно в твоей вселенной
с той стороны зеркала, тревожного отходняка после фена
в душных объятиях взявшего тебя в плен трусливого человека
еще две таблетки помогут добраться до вашей постели
напоминанием о себе задеваю тысячи тоненьких струн
разбудить тебя неощутимым прикосновением, до момента,
пока в моем голосе еще не закончился звук
тяну за оборванные нити. ищу связки потерянных ключей от множества камер,
комнат, надеясь тебя найти там
в сюжетах книг
надписях на банках консервированных овощей
каждая буква. каждый такт. ускользающая красота
отвоёвываю свою преданностью инстинкта самосохранения
память - мой лучший друг, а здравый смысл – противник
на каждом новом уровне сна меняется соотношение нашего времени
в пустом разрушенном городе годами веду поединок
тело выбрасывает на песчаный берег к твоим ногам,
и ты такая же как вчера, а я едва ощутимое колебание ветра
пытаюсь что то сказать, запутавшись у тебя в волосах
долгожданное возвращение, после путешествия на другие планеты
в углу, как под канатом на ринге, меня застает пробуждение
как в луже в поту я спал, не снимая ботинки и куртку
утро начнется, если снова позволю себе надеяться
как до подушечек твоих пальцев дотронусь до клавиатуры
sailors in Kronstadt document the last tobacco before shooting
and their hair is like rags of a flag: red with blood and black, as in the reflection of the sea your eyes
I see them when I go to the bayonet attack
to be a poet, it’s better to be cocky and mediocre
smash their cafe and blow smoke in the face
I will be caught in bed with two literary ladies
are you sleeping somewhere while we load pistols with lead
live well under the bridge during the second republic
Louis Napoleon is a sucker, but there is a knife and wine
I protect myself from the rain and the crowd with an opium pipe
before the last step I see your hands - they are still stuffing
enter the ring of underground battles for food under Letova
share half a bowl with a yard dog
the economic crisis is turning into the end of the world
I want to watch it with you through the window
ministers and deputies hide in garbage cans
security officers are jumping out of windows. squealing like twigs cayenne twigs
I shoot at falling bodies from a slingshot
you in a new dress lead a crowd of anarchists to the Kremlin
remember me as if all this was not a salon joke
when there’s already not enough blood for alcohol and you confuse your shoe with a cat tray in the hallway
your eyes are reflected in every sea
every other life that I live before bedtime
remember me as if all this was not a salon joke
if this is still possible in your universe
on the other side of the mirror, an alarming outcast after the hairdryer
in the stuffy embrace of a cowardly man who captured you
two more pills will help get to your bed
a reminder of myself hitting thousands of thin strings
wake you with an imperceptible touch, until the moment
until the sound in my voice is over
I pull the ragged threads. looking for a bunch of lost keys from many cameras,
rooms, hoping to find you there
in book plots
canned vegetables
every letter. every beat. elusive beauty
I win my loyalty to the instinct of self-preservation
memory is my best friend and common sense is the adversary
at each new level of sleep, the ratio of our time changes
in an empty ruined city for years I have a duel
body throws on the sandy beach at your feet
and you are the same as yesterday, and I am barely perceptible wind swing
trying to say something, tangled in your hair
long-awaited return after traveling to other planets
in the corner, like under a rope in the ring, I find awakening
I slept in a pool in a sweat without taking off my shoes and jacket
the morning will begin if I let myself hope again
as I touch the keyboards of your fingers
