И снова свеча прогорает
В зелёном стакане на сером столе.
И снова в секунду три умирают.
А через три дня предают их земле.
Три – но кого? Человека, аккорда?
Три мои догорели сверхновых.
Я – нахальная, восточная морда.
Из тех, кто уже родился готовым.
И как все – три в секунду – готова на смерть.
Но за что? За свободу чужих?
Ну за что, за кого я могла б умереть,
За тебя. За него. И за них.
Умирать за идею – до ужаса страшно.
Умирать от любви – пошло так и старО,
По позвоночнику ужасом влажным
Пробежал туз, валет и три карты таро.
And again the candle burns out
In a green glass on a gray table.
And again three die in a second.
And after three days they are buried.
Three - but who? Human, chord?
Three of mine burned out supernovae.
I am a cheeky, oriental muzzle.
Of those who were already born ready.
And like everyone else - three per second - ready to die.
But why? For the freedom of strangers?
Well for what, for whom could I die,
For you. For him. And for them.
Dying for an idea is terribly scary.
To die of love - it went so and old
Down your spine with damp horror
Ran through ace, jack and three tarot cards.
