я тебя не любил, не писал тебе смс,
не желал улыбаться днём и не плакать ночью.
все вокруг были с кем-то, а я отчего-то без…
но тебя не искал ни на фото, ни среди прочих.
я не знал как дела твои, с кем ты спишь,
о ком мысли в дневник, что кладёшь ты на край комода;
что ты в вечном полёте — воркующий сизый стриж,
наравне с самолетами — прочь от земли и дома.
я не видел тебя на улицах и в кино,
я топтал позвонки брусчатки, горбы мостов.
а теперь вот, пишу тебе краской зимы письмо,
потому что на библию мне не хватает слов.
в скорлупе моей бесится скульптор, скулит поэт,
и рука с переменой сжимает то лист, то ножик.
я тебя не любил столько долгих счастливых лет,
а теперь мне не вырезать код твой из бледной кожи.
I did not love you, did not write you sms,
I did not want to smile in the afternoon and do not cry at night.
Everyone was with someone, and I somehow without ...
But you were not looking for either in the photo, neither among others.
I did not know how you are doing with whom you sleep,
about com thought in the diary that you put on the edge of the chest;
that you are in the eternal flight - stitching a gray strife,
Along with airplanes, away from the ground and at home.
I have not seen you on the streets and in the movies,
I fat the vertebrae blocks, pumps of bridges.
And now, I write to you paint winter letter,
Because I miss the Bible words.
The sculptor shall be furious in my shell, whims
And the hand with a variable compresses the sheet, then the knife.
I did not love you so much long happy
And now I do not cut the code of your pale leather.
