Когда над Берлином неслась канонада,
И в землю уходил последний полк,
В потёртой шинели простого солдата
На запад уползал фашистский волк.
Змеёй извиваясь, стараясь быть тише,
Он полз свою шкуру спасать.
Он полз, оставляя сопливых мальчишек
Грехи чужие жизнью искупать.
А волчья шкура ещё цела,
Такие-то, братцы, дела !
Свиданье последнее было коротким :
"Прощай, каудильо, прощай!"
И волк одинокий последней подлодкой
Отплыл с друзьями вместе в Парагвай.
И там среди джунглей на ферме просторной
Он начал вновь силы собирать,
Чтоб где-то наёмники снова покорно
За землю шли чужую воевать.
А волчья шкура опять цела,
Такие-то, братцы, дела!
Теперь говорят, что совсем стал другим он
И любит свою ферму и свой сад.
Но помнят Афины, но знает Кейптаун,
Кто держит полицейский автомат !
Фашистские волки всё так же опасны,
Для них нет прошедших времён.
И если тебе кто-то крикнул :"Эй,красный!" -
Срывайте с волка шкуру, это он!
When the cannonade rushed over Berlin,
And the last regiment went into the ground,
In a shabby overcoat of a simple soldier
A fascist wolf crawled to the west.
Turning a snake, trying to be quieter,
He crawled his skin to save.
He crawled, leaving snotty boys
Sins alien to ate life.
And the wolf skin still intact,
Such, brothers, things!
The last date was short:
"Goodbye, Caudillo, goodbye!"
And the lone wolf last submarine
I sailed with friends together to Paraguay.
And there among the jungle on the farm spacious
He began to collect strength again,
So that somewhere mercenaries are obedient again
They went to fight someone else's to the ground.
And the wolf skin again intact,
Such, brothers, things!
Now they say that he became different completely
And loves his farm and his garden.
But they remember Athens, but Keiptown knows,
Who holds a police machine!
Fascist wolves are still dangerous,
There are no past times for them.
And if someone shouted to you: "Hey red!" -
Tear off the skin from the wolf, it's him!
