Текст песни Михаил Щербаков - 1992

1992

Ближе к селенью, там, где река преграждена плотиной,
слух угадает голос жилья, глаз различит огни.
Впрочем, надейся не на чертёж, веры ему не много:
русла менялись, лес выгорал... вникни, промерь, сравни.
Трещина в камне, жук в янтаре - вот для тебя приметы,
брызги, осколки - прежде моей, ныне твоей - родни.

Этих фрагментов не воссоздам - так, прикоснусь, дотронусь.
Слишком знаком мне их обиход, слишком легко творим.
Здесь я когда-то рта не жалел, весь белый свет целуя,
в странном согласье мыслил себя с чем-то лесным, речным.
Словно не только был тростником, но и ладьёй, и льдиной.
Словно и вправду этот пейзаж некогда был моим.

Здесь я задуман, здесь прозябал, в небо смотрел - отсюда,
видел, как поздний птичий косяк мчит зимовать в Бомбей.
Здесь, для чего-то вооружась, в чаще плутал звериной,
целил неметко, бил кое-как, делался злей, грубей.
Что ж он не молкнет? - думал в сердцах, слушая крик подранка, --
где Артемида, стрелы твои? Сжалься над ним, добей.

В этом театре я танцевал. И умирал, танцуя.
Этой равнине быть полагал лучшею из равнин.
Собственно, больше ты, краевед, знать обо мне не должен.
Всё остальное - рябь на воде, тёмная речь руин.
Чаял постичь я этот язык, но до конца ни слова
так и не понял. Будет с меня, дальше пойдёшь один.

1992

1992

Closer to the village, where the river is blocked by the dam,
The rumor guesses the voice of housing, the eye will distinguish the lights.
However, do not hope for a drawing, he is not much faith:
The channel changed, the forest burned out ... Drink, measure, compare.
A crack in stone, a beetle in amber - here are signs for you,
Spray, fragments - before mine, now yours - relatives.

These fragments are not recreated - so, I’ll touch, touch it.
Too familiar to me their everyday life, we do too easily.
Here I once did not spare my mouth, kissing all the white light,
In a strange agreement, he thought of himself with something forest, river.
As if not only was a reed, but also a boat and an ice floe.
As if really this landscape was once mine.

Here I was conceived, I lived here, looked into the sky - from here,
I saw how the late bird jamb was rushing to winter in bombs.
Here, for something, armed with, in the threshold he wandered with animal,
He aimed Nemetko, beat somehow, made evil, rudely.
Why don't he trample? - thought in the hearts, listening to a cry of wounded, -
Where is Artemis, your arrows? Close over him, finish.

In this theater I danced. And he was dying, dancing.
This plain was considered the best of the plains.
Actually, you, local historian, should not know about me.
Everything else is ripples on the water, the dark speech of the ruins.
I had to comprehend this language, but not a word to the end
I did not understand. It will be from me, you will go one next.

1992