стоя в пустой комнате
играя на гитаре
вспоминая море
думаешь только о вечном
только о сокровенном
и воспоминания, при свете гирлянд
так ярки.
пустые тарелки
слегка надпитые чашки
мы лежим в темноте
и клятвы. клятвы. клятвы.
кляп бы. кляп бы. кляп бы.
но поздно. слова были сказаны,
а значит не бывать этому.
никогда.
я просто хочу, чтобы честно.
это не слепому краски показывать
не глухому песни петь
я же, вроде, цел и здоров
кто жив, тот ещё может умереть.
значит сердце - цело.
кажется, что будет время,
когда всё это станет безразличным.
не будет.
маршрутки всё так же белы
трамваи всё так же ржавы
а люди всё так же люди
куда им до неба?
пустить хотя бы на порог,
не говоря уже о сердце.
хотя оно такое же
истоптанное.
standing in an empty room
playing the guitar
remembering the sea
only think of the eternal
only about the innermost
and memories in the light of garlands
so bright.
empty plates
slightly cups
we lie in the dark
and vows. vows. vows.
gag would. gag would. gag would.
but late. the words were spoken
and therefore not happen to this.
never.
I just want to be honest.
this is not a blind paint show
not a deaf song to sing
I, like, are safe and sound
whoever is alive can still die.
then the heart is whole.
it seems that there will be time
when it all becomes indifferent.
will not.
minibuses are still white
the trams are still rusty
and people are still people
where are they to heaven?
at least on the threshold
not to mention the heart.
although it is the same
worn out.
