Даже не думай ложиться в кровать, не закрывай глаза, не спи.
Что было раньше, метапрограммист, или метапрограмма? Я думаю, раньше был ты.
Руки не могут пройти сквозь тело. А коли проделать дыру?
Если ты сейчас же не признаешь, что все это на самом деле, я тот час пропаду.
Самая приятная смерть, по-твоему, это лечь и уснуть на морозе.
Я бы отдала тебе все свое тепло, чтобы прикасаться холодными пальцами к коже.
Рвать твою спину на части, пытаясь вытянуть изнутри сердце.
Чтобы забрать, прижимать к груди, шептать что-то, любить, быть самой счастливой на свете.
Когда ты в следующий раз приедешь, не отпущу назад домой.
Вместе уйдем в карпатский лес, ты обратишься чугайстром, а я зеленоволосой мавкой.
Горизонт твоих глаз спокен чист и тянется так далеко,
Что я иногда вижу как Большая и Малая медведицы разливают из ковшей звездное молоко.
Don’t even think of going to bed, don’t close your eyes, don’t sleep.
What happened before, metaprogrammer, or metaprogram? I think you used to be.
Hands cannot pass through the body. And if you make a hole?
If you don’t immediately admit that all this is in fact, I’ll be gone that hour.
The most pleasant death, in your opinion, is to lie down and fall asleep in the cold.
I would give you all my warmth to touch your skin with cold fingers.
Tear your back to pieces, trying to stretch your heart out.
To pick up, clutch to his chest, whisper something, love, be the happiest in the world.
The next time you arrive, I won’t let go back home.
Together we will leave for the Carpathian forest, you will turn into a chugaister, and I will be a green-haired mavka.
The horizon of your eyes is calm and stretches so far
What I sometimes see as Ursa Major and Ursa Minor pour star milk from ladles.
