Текст песни ОдноНо - Император

вместе с Alizbar и Геннадием Лаврентьевым
Кельтская арфа - Alizbar;
ханг драм, тампура, шейкер, уду, канжира, джамбе - Правин;
скрипка - Геннадий Лаврентьев

Золотой цепочкой сомкнулись легионы вокруг неприступных гор. Тысячи воинов, орудий, колесниц, гимны, знамёна: осада на измор. Ещё никто не удерживал напора этой прославленной армии. А император надменно заметил: "Эта Бхарата-варша будет нашей, погибнут арии!" Он был красив и молод, сказочно богат, окутан славой. Любимец толпы, заносчиво улыбаясь, он славу пил взахлёб, он в ней плавал. "Вся планета моя отныне"- гремел как молния его голос. Ветер развевал его чудесный пшеничный волос и не было пределов его гордыне. Огнём и мечом он стирал с лица земли города и целые народы свирепо. Разорял древние храмы, уходящие вершинами в серо-сиреневое небо. И он смеялся над женщинами, которые в крови и пепле молились Творцу. "Где их заботливый Бог?!"- говорил он с едкой иронией своему жрецу. Но однажды, гуляя по лесу по поверхности сочных зелёных ковров, он увидел сияющего старца, а вокруг него семь жертвенных костров. От святого исходила неведомая, неистовая чудотворная сила. Он излучал безграничное счастье, оно царя глубоко поразило. "Кто ты такой и почему с тобой мне так спокойно и легко?"-спросил он старца. "Давай возьму тебя с собой, ты станешь моей правой рукой и будешь жить в достатке. Цветущие женщины, маститые скакуны, драгоценные камни: я утоплю тебя в роскоши. Только открой мне свой секрет, ну же, чего ты хочешь?" А мудрец озарённый светом знания, как неучёный нищий, не ждал почтения. Скрывая россыпи духовных богатств под покровом холщового смирения. И он ответил, глядя с неподдельным состраданием на дерзкого богоборца: "Мне ничего не нужно, царь, хотя, прошу: отойди, ты загораживаешь солнце." Устав странствовать по горным перевалам, лесам, пустыням и диким прериям, властелин мира под звуки труб и литавр вернулся в столицу своей империи. Полководцы отдыхали, наслаждаясь изысканными яствами и гетерами. А он обдумывал новый поход, который бы сделал его имя неподвластным времени. Царь сидел на троне, сжимая тонкими, бледными пальцами карты непокорных земель. Он потерял весь свой шарм - это был пугливый загнанный в угол зверь. Сомнения-изменники проникли в разум. Его больше не пленила слава, поблёкла когда-то взрывная сила. Недолговечная лесть вассалов. Слепая страсть фальшива, заговоры придворных псов гадки. Жадность движет умами людей. Хвалёная армия погрязла в разврате и беспорядках. И каждый норовит воткнуть в спину нож и завладеть неизмеримой властью. Так много всего вокруг и всё доступно императору, но нет счастья. Лишь пустота внутри холодеет, апатия и равнодушие, вся жизнь для себя. Тяготит прошлое, тает настоящее, пугает грядущее. И некому признаться, что ты-фаворит фортуны, побеждён одиночеством. Некого обнять, не боясь, что оттолкнёт, нет искренности за ширмой почестей. И вот он ещё совсем молодой лежал седой на смертном одре. А его смерть, безучастная к величию царя, шипела на плече лютой коброй. В последний миг он вспомнил того мудреца, посмотрев на раскалённое солнце. И в тот же самый день, не мешкая, он сказал в тронном зале своим полководцам: "Я ухожу, и вот моя последняя воля: когда скроется солнце за облаками, несите меня в последний путь на своих плечах с распростёртыми руками. Чтобы видели все, я отсюда ничего не взял с собой, хотя владел многим. Мы дети иного мира, всё богатство и счастье там, с Богом!" Не ищи счастья во внешнем суетном шумном вокзале. Приглядись, твоё сознание - золотое руно, камень Чинтамани, чаша Грааля. Прямо в зале ожидания сброшу сумки и открыто улыбнусь Вечности. Моё место назначения - обитель радости, Любви и неиссякаемой нежности.

along with Alizbar and Gennady Lavrentiev
Celtic harp - Alizbar;
hang drum, tampura, shaker, udu, kanzhira, jambe - Pravin;
violin - Gennady Lavrentiev

Legions surrounded the impregnable mountains with a golden chain. Thousands of warriors, guns, chariots, hymns, banners: a siege of starvation. No one has yet held the pressure of this illustrious army. And the emperor haughtily remarked: "This Bharata-varsa will be ours, the Aryans will perish!" He was handsome and young, fabulously rich, shrouded in glory. A favorite of the crowd, smiling arrogantly, he drank fame, he swam in it. “My whole planet is from now on,” his voice thundered like lightning. The wind waved his wonderful wheat hair and there was no limit to his pride. With fire and sword, he wiped out cities and entire nations fiercely from the face of the earth. Busted the ancient temples, leaving their peaks in the gray-purple sky. And he laughed at women who prayed in blood and ashes to the Creator. “Where is their caring God ?!” he said with caustic irony to his priest. But once, while walking through the forest on the surface of lush green carpets, he saw a radiant old man, and around him seven sacrificial fires. An unknown, frantic miraculous power came from the saint. He radiated unlimited happiness, it was deeply struck by the king. “Who are you and why am I so calm and easy with you?” He asked the old man. “Let’s take you with you, you will become my right hand and you will live in abundance. Blossoming women, venerable horses, precious stones: I will drown you in luxury. Just tell me your secret, well, what do you want?” And the sage, illuminated by the light of knowledge, as an unlearned beggar, did not wait for reverence. Hiding placers of spiritual wealth under the cover of canvas humility. And he replied, looking with genuine compassion at the impudent God-wrestler: "I do not need anything, king, although I ask: go away, you are blocking the sun." Tired of wandering through mountain passes, forests, deserts and wild prairies, the ruler of the world, with the sound of trumpets and timpani, returned to the capital of his empire. The commanders rested, enjoying exquisite dishes and getters. And he was considering a new campaign, which would make his name timeless. The king sat on the throne, squeezing with thin, pale fingers maps of the rebellious lands. He lost all his charm - it was a fearful cornered beast. Doubtless traitors entered the mind. Glory did not captivate him anymore, once explosive power faded. Short-lived flattery of vassals. Blind passion is false, plots of court dogs are ugly. Greed drives the minds of people. The vaunted army is mired in debauchery and unrest. And everyone strives to stick a knife in the back and seize immeasurable power. There are so many things around and everything is available to the emperor, but there is no happiness. Only the void inside becomes colder, apathy and indifference, all life for himself. Burdens the past, the present melts, scares the future. And there is no one to admit that you are a favorite of fortune, defeated by loneliness. There is no one to embrace, not being afraid that he will push him away; there is no sincerity behind a screen of honors. And now he was still very young, lying gray-haired on his deathbed. And his death, indifferent to the greatness of the king, hissed on his shoulder with a fierce cobra. At the last moment, he remembered that sage, looking at the hot sun. And on the same day, without hesitation, he said in the throne room to his commanders: “I am leaving, and here is my last will: when the sun disappears behind the clouds, carry me on your last journey on your shoulders with outstretched arms. To see everything, "I didn’t take anything with me, although I owned a lot. We are children of another world, all the wealth and happiness there, with God!" Do not look for happiness in the busy outdoor noisy station. Take a closer look, your mind is a golden fleece, a Chintamani stone, a grail. I’ll drop my bags right in the waiting room and openly smile at Eternity. My destination is the abode of joy, Love and inexhaustible tenderness.