Во поле большом,
Спит казак донской.
Крест нательный на груди,
Освещен луной.
Рядом его конь,
Ой да вороной.
Спит обняв его казак,
Бледною рукой.
Сниться ему дом,
Да станичный люд.
А над Доном,над рекой
Песни в даль плывут
. Белоснежнай стол,
Скатертью накрыт.
Во глове стола лихой,
Атаман сидит.
Свой нахмурив взгляд,
Пьет он горькую.
В верх поднял за казака,
Шаблю звонкую.
Пела ему мать-
Ой люли-люли!
Когда в поле,
Где он пал,
Были журавли.
In the big field
Sleeping Don Cossack.
Cross on the chest
Illuminated by the moon.
Near his horse
Oh yes the black sheep.
Sleeping hugging his Cossack,
With a pale hand.
Dreaming of his house
Yes stanitsy people.
And over the Don, over the river
Songs float away
. Snow-white table
The tablecloth is covered.
In the head of the table dashing
Ataman is sitting.
His frown
He drinks bitter.
Raised to the top for the Cossack,
I’m voicing the template.
Mother sang to him
Oh luli-luli!
When in the field,
Where did he fall
There were cranes.
