Текст песни Псой Короленко - Ломоносов

Что совершенство я само
Кто сомневается, тот чмо.
Я предводитель Петь и Кать,
Я их архистратиг.
Я их и светским, и тайным наукам учу,
Я им добра, неотесанным сукам, хочу.
Право же, лучшей доли, блядь,
Вам не найти для них.
Более лучшей доли, блядь,
Вам не найти для них.

Боткинской барбою тряся,
Я Гиппократу поклялся:
"Буду, — сказал я, — исправлять
Персей недужных дых".
Я Петям поставил на всех одну пломбу тогда,
А Катям — горчичник, но, впрочем, не помню куда,
И крошки английской соли, блядь,
Падали с рук моих,
Да, хлопья целебной соли, блядь,
Сыпались с рук моих.

Летом ловлю я мотыльков,
Как акадэмик НабокОв:
В морге успеешь полетать,
Бабочечкин жених!
Пети поникшее тело мотылье несут,
А Кати пыльцою пропахшие крылья сосут,
И прызрак гыгантской моли, блядь,
Пляшет в глазах моих,
Да, образ волшебной моли, блядь,
Меркнет в очах моих.

Я анатОм, я анатОм,
Девять собак я съел на том.
Мне человека любезна стать,
Костной он кельи мних.
Пети прельщает меня образцовый крестец,
Катя, без кости твоей мне берцовой пиздец,
И печень соседской Оли, блядь,
Блещет в руках моих,
И вашего, Саша, дроли, блядь,
Почка в руках моих.

Я филосОф, я филосОф,
Съел я на этом сорок псов.
Мудрость растет, как алый крин,
Из моего das Ich.
Все Пети уже совершенные вещи в себе,
А Кати — те, кажется, даже похлеще, бе-бе,
И зерны абстрактной воли, блин,
Я поселяю в нихь,
Семечки высшей воли, блин,
Я засеваю в нихь.

Тайны постиг я языка,
Не-несмотря что заикА.
Я не любивших букву "ять"
Всех истребил, зассых.
Петя спрягает праюкско-пендыкский глагол,
Трахает Катю татароязычный монгол,
Но только я лишь поли-, блядь,
Глот я один у них,
В этой почетной роли, блядь,
Я навсегда у них.

Как мне парнасский сладок мед,
Лишь олигОфрен не поймет:
В миг, когда я начну слагать
Огненнокрылый стих,
Пети у края воздушной могилы молчат,
А Кати от изобразительной силы торчат,
И слитки сердечной боли, блядь,
Падают с губ моих.
Да, сгустки душевной боли, блядь,
Валятся с уст моих.
....
Пети у края воздушной могилы торчат,
А Кати о бревна, поленья и вилы дрочат,
И слитки сердечной боли, блядь,
Падают с губ моих,
Сгустки душевной боли, блядь,
Валятся с уст моих.

I'm perfect myself
Who doubts, that schmuck.
I am the leader of Sing and Katya,
I am their archangel.
I teach them both secular and secret sciences,
I want them good, uncouth bitches.
Really, a better life, damn it,
You can't find one for them.
Better life fucking
You can't find one for them.

Shaking Botkin's barboy,
I swore to Hippocrates:
"I will," I said, "to correct
Perseus of sick breath. "
I put one seal on all of them then,
And Katyam - mustard plaster, but, however, I don't remember where,
And crumbs of Epsom salts, fuck
Fell from my hands
Yeah, cucumber salt flakes
They fell from my hands.

In the summer I catch moths
As Academician Nabokov:
You will have time to fly in the morgue,
Butchechkin's groom!
Petit's drooping body is being carried by bloodworms,
And Katya suck on her wings that smell like pollen,
And the ghost of a giant moth, damn it,
Dances in my eyes
Yes, the image of a magic moth, fuck
Dims in my eyes.

I am anatom, I am anatom,
I ate nine dogs on that one.
I'm kind enough to become a man
He is a bone cell of mine.
Petit seduces me with an exemplary sacrum,
Katya, without your bone, my shin is fucked
And the liver of neighbor Olya, damn it,
Shines in my hands,
And yours, Sasha, damn droli,
The kidney is in my hands.

I am a philosopher, I am a philosopher,
I ate forty dogs on this.
Wisdom grows like a scarlet kreen
From my das Ich.
All Petit are already perfect things in themselves,
And Katy - those, it seems, are even worse, be-be,
And grains of abstract will, damn it,
I settle in them,
Seeds of the highest will, damn it,
I sow in them.

I have comprehended the secrets of the language,
Not-despite that stutterer
I did not like the letter "yat"
He destroyed everyone, zasykh.
Petya conjugates the Prayuk-Pendyk verb,
Katya fucks a Tatar-speaking Mongol,
But I'm just poly- fucking
I'm the only one with them,
In this honorable fucking role
I am with them forever.

How sweet Parnassian honey is to me,
Only oligOphren will not understand:
The moment I start to compose
Fire-winged verse
Petit at the edge of the air grave are silent,
And Katya sticks out from the visual power,
And bars of heartache fucking
Falling from my lips
Yeah, blobs of heartache, fuck
Falling from my lips.
....
Petit stick out at the edge of an air grave,
And Kati about logs, logs and pitchforks jerk off,
And bars of heartache fucking
Falling from my lips
Lumps of heartache, fuck
Falling from my lips.