Я добрый, красивый, хороший
и мудрый, как будто змея.
Я женщину в небо подбросил —
и женщина стала моя.
Когда я с бутылкой «Массандры»
иду через весь ресторан,
весь пьян, как воздушный десантник,
и ловок, как горный баран,
все пальцами тычут мне в спину,
и шепот вдогонку летит:
он женщину в небо подкинул —
и женщина в небе висит...
Мне в этом не стыдно признаться:
когда я вхожу, все встают
и лезут ко мне обниматься,
целуют и деньги дают.
Все сразу становятся рады
и словно немножко пьяны,
когда я читаю с эстрады
свои репортажи с войны,
и дело до драки доходит,
когда через несколько лет
меня вспоминают в народе
и спорят, как я был одет.
Решительный, выбритый, быстрый,
собравший все нервы в комок,
я мог бы работать министром,
командовать крейсером мог.
Я вам называю примеры:
я делать умею аборт,
читаю на память Гомера
и дважды сажал самолет.
В одном я виновен, но сразу
открыто о том говорю:
я в космосе не был ни разу,
и то потому, что курю...
Конечно, хотел бы я вечно
работать, учиться и жить
во славу потомков беспечных
назло всем детекторам лжи,
чтоб каждый, восстав из рутины,
сумел бы сказать, как и я:
я женщину в небо подкинул —
и женщина стала моя!
I am a kind, nice, good
and wise, like a snake.
I threw the woman into the sky -
and the woman became mine.
When I was with a bottle of "Massandra"
I go through the whole restaurant,
all drunk as paratroopers,
and agile as mountain sheep,
All fingers poked me in the back,
and whisper after flying:
He threw the woman into the sky -
and the woman hanging in the sky ...
I'm not ashamed to admit it:
when I go, all rise
and climb up to me hugging,
kiss and give money.
All at once are glad
and like a little drunk,
When I read from the stage
its coverage of the war,
and then it comes to a fight,
When a few years later
I remember the people
and argue how I was dressed.
Resolute, shaved, fast,
collect all the nerves in the ball,
I could work as minister,
could command the cruiser.
I'll call the examples:
I do know how to have an abortion,
I read in the memory of Homer
and twice to land the plane.
In one I was guilty, but once
openly talking about:
I'm in space had never been,
and it is because smoke ...
Of course, I would like to forever
work, study and live
the glory of the children heedless
in spite of all polygraph
that everyone should rise from the routine,
I would be able to say, as I do:
I threw the woman into the sky -
And the woman is mine!
