Марк Шнейдер был маркшейдер, тогда была зима.
И Сима в эту зиму пришла к нему сама.
На Симе было платье, лиловый креп-жоржет,
И взят взаймы у Кати в полосочку жакет.
Она была героем всей шахты и окрест,
И звал её с собою ПредВЦСПС.
Ей руки целовали вегда директора,
И в честь неё давали рекорды на-гора.
И звали Симу замуж: профессор и артист,
С московского "Динамо" известный футболист.
Но надо ж так случиться, что довелось зимой
В маркшейдера влюбиться всем сердцем и душой.
Марк Шнейдер был маркшейдер, тогда была зима.
И Сима в эту зиму пришла к нему сама.
На Симе было платье, лиловый креп-жоржет,
И взят взаймы у Кати в полосочку жакет.
- Люблю, - сказала Сима.
- И я, - сказал горняк.
А дальше пантомима, её не спеть никак.
Марк Шнейдер был маркшейдер, тогда была зима.
И Сима в эту зиму пришла к нему сама.
Mark Schneider was a surveyor, it was winter then.
And Sima came to him herself this winter.
Sim was wearing a dress, purple georgette crepe,
And borrowed from Katya a striped jacket.
She was the hero of the whole mine and the surrounding area,
And he called her with him the Pre-All-Union Central Council of Trade Unions.
Her hands were always kissed by the director,
And in honor of her, they gave records to the mountain.
And Sima's name was married: a professor and an artist,
Famous footballer from Dynamo Moscow.
But it must happen that it happened in winter
Fall in love with a surveyor with all your heart and soul.
Mark Schneider was a surveyor, it was winter then.
And Sima came to him herself this winter.
Sim was wearing a dress, purple georgette crepe,
And borrowed from Katya a striped jacket.
- I love, - said Sima.
“And me,” said the miner.
And then the pantomime, you can't sing it in any way.
Mark Schneider was a surveyor, it was winter then.
And Sima came to him herself this winter.
