Я играю на свирели или же на мандолине
и не думаю о цели, не гадаю о причине.
Не загадываю рая, не боюсь я больше ада.
Я пою и я играю, больше ничего не надо.
Накормите иль убейте, всё равно я неподкупно
буду жать на нервы флейте, буду бить в утробу бубна.
Если рядом мандолина, банджо или же бандура,
нипочём мне свист кретина, ни хохочущая дура.
Я люблю вас очень люди, но прости меня Мадонна
я припавши к струнам лютни и к мехам аккордеона
позабыл о санкюлоте и, тем паче, о корнете
я играю на фаготе, я играю на кларнете.
Я играю на свирели или же на мандолине
и не думаю о цели, не гадаю о причине.
Этой музыки рождённой у меня в крови и сердце
я как будто пригвождённый к сонатине или к терции.
Не владею сам собою: я в угаре, я в ударе
я играю на гобое, я играю на гитаре.
И никто мне не указ, не указ мне в самом деле
только пыль и пыль ... и в свирели.
I play on the swirl or on mandoline
And I do not think about the goal, I do not guess about the reason.
I do not make the paradise, I'm not afraid I am more hell.
I sing and I play, nothing more needs.
Feel ile kill, I still incorruptively
I will harm the flute on the nerves, I will beat the bubne in the womb.
If near Mandolin, Banjo or Bandura,
I hope for a whistle of cretin, nor the laugh of the fool.
I love you very people, but forgive me Madonna
I survived to the strings of the lute and to the mechanics of the accordion
forgot about sannythelote and, especially, about the cornet
I play on the baroon, I play the clarinet.
I play on the swirl or on mandoline
And I do not think about the goal, I do not guess about the reason.
This music is born in my blood and heart
I seem to be degrees to Sonatine or to the TRACTION.
I do not own himself: I'm in a fan, I'm in impact
I play the Goboe, I play the guitar.
And no one is a decree, not a decree to me in fact
Only dust and dust ... and in the swirls.
