Я хочу поскорее отсюда уйти.
Ты забудешь меня,
как только выключишь свет.
Похоронишь в сиреневых мыслях покой
и вернешься к подстилке
своих новых побед.
Я хочу поскорее закрыть на замок
двери всех квартир,
дома всех городов.
Положить на любимые
плечи руки,
дать понять всем, что мы
не нуждаемся в звуке.
Зачеркнула полнеба
параллель проводов.
Из окна твоего
только горы преград.
Пепел мною сожженных
семи городов
не дает мне вернуться
отсюда назад.
На чужих колках
твои натянуты струны.
Ты пытаешься петь
холодным камням.
Тот, кто создал меня,
нас с тобою разрушит.
Плата будет под стать
вместе прожитым дням.
Я хочу поскорее отсюда уйти.
Мне не верится в то,
что мы можем пропасть.
Мне так трудно привыкнуть
беречь козыри,
мне так трудно подкидывать
каждому в масть.
Мне бы вылечить нас
от взаимной простуды.
Сколько лет можно жить
в состоянии войны.
Убери из-под ног
стекла битой посуды,
мы же взяли друг друга
у смерти в займы.
Я хочу поскорее отсюда уйти.
Ты забудешь меня,
как только выключишь свет.
Похоронишь в сиреневых мыслях покой
и вернешься к подстилке
своих новых побед.
Я хочу поскорее закрыть на замок
двери всех квартир,
дома всех городов.
Положить на любимые
плечи руки,
дать понять всем, что мы
не нуждаемся в звуке.
Зачеркнула полнеба
параллель проводов.
Из окна твоего
только горы преград.
Пепел мною сожженных
семи городов
не дает мне вернуться
отсюда назад.
На чужих колках
твои натянуты струны.
Ты пытаешься петь
холодным камням.
Тот, кто создал меня,
нас с тобою разрушит.
Плата будет под стать
вместе прожитым дням.
Я хочу поскорее отсюда уйти.
Мне не верится в то,
что мы можем пропасть.
Мне так трудно привыкнуть
беречь козыри,
мне так трудно подкидывать
каждому в масть.
Мне бы вылечить нас
от взаимной простуды.
Сколько лет можно жить
в состоянии войны.
Убери из-под ног
стекла битой посуды,
мы же взяли друг друга
у смерти в займы.
