Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспоривай глупца.
I erected a monument not made by hands,
The folk path will not grow to it,
He ascended above the head of the rebellious
Alexandrian pillar.
No, all of me will not die - a soul in a cherished lyre
My ashes will survive and decay will flee -
And I will be glorious, as long as in the sublunary world
At least one drinker will live.
The rumor about me will pass through all great Russia,
And every tongue in her will call me,
And the proud grandson of the Slavs, and the Finn, and now wild
Tungus, and a Kalmyk friend of the steppes.
And for a long time I will be so kind to the people,
That I awakened good feelings with my lyre,
That in my cruel age I have glorified Freedom
And he called for mercy to the fallen.
By God's command, oh muse, be obedient
Not fearing offense, not demanding a crown,
They received praise and slander indifferently
And don't dispute a fool.
