Непобедимым исполином духа красоты
Непостижимым жестом слияния и сути
В холодной плоскости зеркальной и в предсмертьи
Над сонным царствием ты воздвигаешь руки
И блеском леденящим разрываешь тот единственный
Кусок материи, что сохранял молчание
Когда безумцы и слепцы взялись взвалить
На плечи хрупкие весь смысл и достаток
Которым переполнены сосцы кормящей матери
Единственно кормящей безвозмездно
Возмездие которой - парное молоко
И губы, что касались этой сладкой влаги
Не раз воздвигнут кровью стальное торжество
В разрыве рта, зверином черном страхе
И взвоет пустота - единственное солнце
(что светит безымянным аортным детям стона (снова) )
Invincible gigid of beauty spirit
Incomprehensible fusion gesture and essence
In the cold plane of the mirror and in death
Over the sleepy kingdom you erect hands
And glitter chilling tearing the only one
A piece of matter that kept silence
When madness and blinders took to stick
On the shoulders fragile whole meaning and prosperity
Which are crowded nipples nursing mother
Solely nursing free
Retribution of which - pair milk
And lips concerned with this sweet moisture
More than once erected with blood steel celebration
In the mouth of the mouth, the animal black fear
And cursed emptiness - the only sun
(which shines by nameless aortic children of the moan (again))
