Прогулки по холмам
Твой маленький внутренний мир
Пришёл к моим берегам поживиться.
Я на иврите, но твой хинди так чуден,
Что переводчик застрелился сам.
Охотно, вполне заживо дав себя связать
По рукам и ногам, прищурился.
И краска стала сохнуть гораздо быстрее,
Когда циферблат завис мимо глаз.
Не хороша, но довольно неплохо греет
Погода под сакурой на заднем дворе.
Вскопав вторую могилу, прочёл молитву
В стране постоянно восходящего солнца.
Чужие монотонные чтения монахов
Под пристальным взглядом в Тибете.
Наблюдаю молча, и не могу сдвинуться
Ни на самый маленький восторженный вдох .
Прижав к губам масляничную ветвь,
Провожаю взглядом далёкого пегаса,
Который растворяется в кофейных потёках.
Страна давно пережитых легенд.
В том самом кафе, где Эрнэст и прочие,
Заглянул под стол, но там только пыль.
Французский легионер далеко отсюда
Принял свой однообразный дневной паёк.
Завидя тень древ, ускорил бег верблюда.
До острова двух секир было ещё так далеко,
Но провожая созвездия, принял обет
Вечности. Чтобы не иметь более дома.
автор текста - Георгий Покровский
Hills walking
Your little inner world
Came to my shores to profit.
I'm in Hebrew, but your Hindi is so wonderful
That the translator shot himself.
Willingly, quite alive, allowing himself to be tied
Hand and foot, squinted.
And the paint began to dry much faster
When the dial hovered past my eyes.
Not good, but pretty warm
Weather under sakura in the backyard.
Having dug up the second grave, he said a prayer
In a country of constantly rising sun.
Other monotonous monk readings
Under the gaze in Tibet.
Watching silently and can't move
Not for the smallest enthusiastic breath.
Pressing the oil branch to my lips
I follow the distant pegasus
Which dissolves in coffee streaks.
A country of long-lived legends.
In the same cafe, where Ernest and others,
He looked under the table, but there was only dust.
French legionary far from here
I took my monotonous rations.
Seeing the shadow of the tree, he accelerated the run of the camel.
Two axes were still so far from the island
But seeing off the constellations, he took a vow
Eternity. To not have more at home.
text writer - George Pokrovsky
