Текст песни Библия - Иов - Иов, глава 41

Надежда тщетна: не упадешь ли от одного взгляда его?
Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его; кто же может устоять перед Моим лицем?
Кто предварил Меня, чтобы Мне воздавать ему? под всем небом все Мое.
Не умолчу о членах его, о силе и красивой соразмерности их.
Кто может открыть верх одежды его, кто подойдет к двойным челюстям его?
Кто может отворить двери лица его? круг зубов его ужас;
крепкие щиты его великолепие; они скреплены как бы твердою печатью;
один к другому прикасается близко, так что и воздух не проходит между ними;
один с другим лежат плотно, сцепились и не раздвигаются.
От его чихания показывается свет; глаза у него как ресницы зари;
из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные искры;
из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла.
Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя.
На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас.
Мясистые части тела его сплочены между собою твердо, не дрогнут.
Сердце его твердо, как камень, и жестко, как нижний жернов.
Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса.
Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни дротик, ни латы.
Железо он считает за солому, медь за гнилое дерево.
Дочь лука не обратит его в бегство; пращные камни обращаются для него в плеву.
Булава считается у него за соломину; свисту дротика он смеется.
Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи.
Он кипятит пучину, как котел, и море претворяет в кипящую мазь;
оставляет за собою светящуюся стезю; бездна кажется сединою.
Нет на земле подобного ему; он сотворен бесстрашным;
на все высокое смотрит смело; он царь над всеми сынами гордости.

Hope is in vain: will you fall from one gaze?
There is no courageous that would dare to disturb him; Who can resist my face?
Who conveyed me to give me to me? Under the whole sky, all mine.
I will not keep silent about his members, about the strength and beautiful proportionality of them.
Who can open the top of his clothes, who will approach his double jaws?
Who can open his face doors? The circle of his teeth is horror;
Strong shields of his splendor; They are fastened, as it were, with a hard seal;
One touches the other close, so that the air does not pass between them;
One with the other lie tightly, clung and do not move apart.
The light is shown from its sneezing; His eyes are like dawn's eyelashes;
Flapses come out of his mouth, fiery sparks jump out;
Smoke comes out of his nostrils, like a boiling pot or boiler.
His breathing is heating, and a flame comes out of his mouth.
He is inhabited by power on his neck, and horror runs before him.
The fleshy parts of his body are rallied between themselves firmly, do not flinch.
His heart is firm, like a stone, and hard, like the lower millstones.
When he rises, the strong men in fear, are completely lost in horror.
The sword touching him can stand, neither a spear, nor a dart, nor armor.
He considers iron for straw, copper for a rotten tree.
The daughter of Luke will not take him to flight; The sling stones turn to him for him.
Bulava is considered to be a straw; He laughs the whistle of a dart.
There are sharp stones under it, and it lies in the mud on sharp stones.
He boils the abyss, like a boiler, and the sea transmits into a boiling ointment;
leaves behind a luminous path; The abyss seems gray.
There is no like on earth; It is fearless;
He looks at everything high boldly; He is the king over all the sons of pride.