Пятница. Прага. Одиннадцать тридцать.
Улица. Путь в безутешную осень.
Вечер печатью ложится на лица.
Попытка забыться две тысячи восемь.
Вены на четверть полны алкоголем.
Образы в клетках из бисерных строчек.
Я бы хотела сломить твою волю.
Так не бывает. Но хочется. Очень.
Шелковый холод скользит под одежду.
Тянет стучаться в закрытые двери.
Я бы хотела убить тебя нежно.
Я бы хотела поймать тебя. Веришь?
Пить и не чувствовать вкуса токая,
Не вспоминать о далеких и давних,
Чтобы под утро, дождем истекая,
Выблевать душу на желтые камни.
Friday. Prague. Eleven thirty.
Street. Way to inconsolable autumn.
Evening prints on faces.
An attempt to forget two thousand eight.
A quarter veins are full of alcohol.
Images in cells from bead lines.
I would like to break your will.
This does not happen. But I want to. Highly.
Silk cold glides under clothes.
Pulls knocking on closed doors.
I would like to kill you gently.
I would like to catch you. Do you believe
Drinking and not feeling the taste of Tokai,
Do not remember the distant and old
So that in the morning, rain expiring,
Puke the soul on yellow stones.
