Текст песни эстер китс - На западном фронте без перемен

на западном фронте без перемен,
а в петербурге опять дождливое небо,
ветер гонит птиц и воду, а мне в щеки
улыбаются твои нервные
и мои жестокие забывают про одиночество.
жестокие не значит жесткие.
плотные ряды глоток, заглатывающих
на станциях метро чьи-то души,
аид выбрал в хароны вислоухого машиниста,
я еду до пушкинской в начало века,
а ты в конец на достоевскую,
к кому спешишь?

будут еще лица будут еще прохожие
будут еще вчерашние кофейни
с сегодняшними пирожными
будем еще сидеть на ступенях лестницы в небо,
ты в моих объятиях,
я в твоей толстовке
курить сигареты и сколько же можно
города, занимающегося любовью с поэзией,
сколько же можно меня
занимающейся любовью с поэзией.
пусть мне пропишут
эфтаназию, контрацепцию и не-движение...
пусть мне выпишут рецепт
на время,
которое нужно переждать.

а мне обещают...
пять месяцев тепла, полпингвина вечности друг в друге,
мне обещают перепачканные шоколадом руки
и французской музыки, вперемешку с немецким вагнером,
мне обещают не расставаться, инверсированный скандал
из разрывающего душу счастья.
я буду кидаться в тебя воздушными шариками,
а ты в меня ножами.
давай и правда...
никогда не расстанемся:?
вообразим себя цветами, на одной из золотых рам эрмитажа,
пусть люди смотрят, как мы переплетаемся,
вокруг картины какого-то великого художника

спокойствие только спокойствие
мы поймаем друг друга за хвост
нас не разъединят подземные переходы
железные дороги и толпы
самовдохновленных бунтовщиков,
мой голос всегда будет над,
и всегда будет путаться в твои волосы
с ветром и пеплом от костров,
на которых сожгли абеляра, жанну дарк
и второй том мертвых.
спокойствие только спокойствие
мы напишем новую "историю одного города"
города которого нет, города, который выпит,
города, который мальчишка, худоногий питер,
застрявший одним башмаком в болоте,
а второй утопивший в финском...

All Quiet on the Western Front,
and again a rainy sky in St. Petersburg,
wind drives the birds and the water, and my cheeks
smile your nerves
and my cruel forget about loneliness.
violent does not mean hard.
dense rows sip, swallow
in subway stations someone's soul
Hades chose Charon lop-eared driver,
I'm going to Pushkin in the beginning of the century,
and you are at the end of Dostoevsky,
to whom such a hurry?

will still face will be even passers
will be even yesterday's coffee
with today's cakes
We will still sit on the stairs in the sky,
you are in my arms,
I'm in your hoodie
cigarette smoking and how much you can
city, making love with poetry,
How much can I
making love with poetry.
let me propishut
euthanasia, contraception and non-motion ...
let me write out a prescription
for a while,
you want to wait.

and I promise ...
five months of heat, polpingvina eternity in each other,
I promise to hand stained chocolate
and French music, interspersed with German Wagner,
I promise not to leave, Inverted scandal
tearing of soul happiness.
I'll throw you in the balloons,
and thou in me with knives.
let's really ...
never part :?
Imagine yourself with flowers, on one of the golden frames of the Hermitage,
let people see how we are intertwined,
around the picture of a great artist

Stay Cool calm
we catch each other's tail
We are not separated subways
Railways and crowds
samovdohnovlennyh rebels
my voice will always be on,
and will always be confused in your hair
with the wind and ashes from the fires,
which burned Abelard, Joan of Dark
and the second volume of the dead.
Stay Cool calm
we will write a new & quot; the story of one of the city & quot;
the city is not a city that drunk,
city ​​that boy Khudonogov Peter,
one shoe stuck in a swamp,
and the second utopia in the Finnish ...