поверь, почувствуй – мне тоже больно
все это – не блажь от избытка быта
так крошится красненькое живое;
так лошади лупят в траву копытом,
когда получается иноходцем,
не так как все, не пугаясь плетки;
так хочется (может быть) уколоться,
сравняться с небом – укрылся лёг и
летишь себе на седьмое. ниже
вороны, голуби, даже чайки
поют причудливо. и они же –
гудками в трубке. не отвечая,
не слыша звонка, ты меня дожала
до точки крови на безымянном.
больнее страха лишь чувство жара
под кожей.
....
я стала старше или просто устала?
да бог с ним, признаться, вопрос не имеет плоти.
двенадцать строчек жизненного устава
теперь принимают форму иную. плох ли,
хорош ли такой масштаб изменений - вряд ли
сумею сказать убежденно, но если в общем,
все катится, как задумано - салки, прятки,
другие занятные игрища. это то, чем
они утешаются там, высоко на олимпе,
нас изредка развлекая оригинальностью фабул,
плюс разностью звуков: te amo, i love, ich liebe;
плюс разностью фаун, в которых не всякий фавн,
кто кажется фавном, способен на гонки с калипсо.
я стала старше, но явно меньше наощупь.
двадцать восьмая осень скользит по лицам.
мне хочется мокнуть. мне хочется плакать. очень.
хотя далеко не февраль, если верить датам;
ах, мой пастернак диктует другие числа!
зеленые листья становятся хаки, в солдаты
уходят по тротуарам, умытым чисто.
...
спрячь меня между пальцами, как наперсточник - шарик.
у меня не осталось бензина внутри ни капли.
жизнь - потешный вокзал, состоящий из провожаний
голубых вагонов с летящими особняками
за окном. очевидно, мой поезд без остановок,
опьянев от собственной скорости, жжет пространство.
курит опиум в тамбуре старенький казанова,
языком катая по нёбу десятки «здравствуй».
будто воспоминания, каждое из которых
в память врезалось так, как в плечо врезается лямка
бельевая, белая, шелковая. итогом
остается одно – сидеть себе и калякать.
одиночество – это, то что не сунешь в верхний
ящик письменного стола, отложив до завтра.
за окном корабли. корабли покидают верфи,
пополам переламывая путь от себя - на запад.
одиночество – это то, что не спрячешь в сумку,
не уместишь в бокале, даже добавив вермут.
я смотрю на кожу, любуясь ее рисунком,
состоящим из тонких переплетенных венок,
из дорожек, ведущих к сердцу по лабиринту -
вот пройти бы каждую, занять бы себя на годы,
а у самого пульса, у самой кромочки ритма
обнаружить ребенка теплого и нагого.
ты не спросишь, а я не отвечу тебе, пожалуй,
отчего так болезненно детство во мне икает.
жизнь - потешный вокзал, состоящий из провожаний
голубых вагонов с летящими особняками
за окном.
...
как спортсмен на последней стадии умирания
за десятую долю секунды до нужного финиша.
как избушка, боком стоящая на окраине.
как трава под ботинками грубой работы. и видишь ли,
как собака, эти ботинки до блеска, до зазеркальности
языком полирующая, чтоб ублажить хозяина.
как отличник, который у доски заикается,
обалдев от учительницы и от того, что нельзя ему
прикоснуться хотя бы взглядом к ее коленочкам,
под столом лакированным сомкнутым крепко-накрепко.
как наркотик в кармане дилера вместе с мелочью,
жвачкой, пылью, презервативами. как фонарики
у китайского ресторана. как шпоры алые.
как кобыла с шагреневым крупом от пота глянцевым.
как простынка, которую завтрашней ночью стирала я,
убивая следы то ли слез, то ли эякуляции.
как мужчина, сломавший челюсть в борьбе за равенство.
как пощечина, от которой в глазах бессонница.
как машина на старте – только бы чуть заправиться,
а потом – на педаль до конца, обходя бессовестно
все флажки. это – я. перспектива ночного слалома?
что ж, братишка, давай, мой железный, вези меня!
и почти как в кино. и, конечно, родиться заново.
и явиться к тебе
без стихов
без болезней
без имени.
...
между нашими руками
ложка белого вина.
грусть - эмоция без правил.
и без дна.
если б в скрипке жили птицы,
выпила б и эту боль.
голос маленькой певицы:
ля бемоль.
у тебя глаза ребенка
и движенья короля.
ах, как тихо; ах, как тонко
эта "ля".
свечка пальцы жалит-ранит
пробираясь под. и над.
ты - эмоция без правил.
и без дна.
...
ёлки в торговых центрах вялы.
праздник окончен. огни погасли.
вот бы забраться под одеяло
и сочинять друг о друге сказки...
ты будешь принцессой в нарядном, пышном,
лазурью тронутом кринолине.
я – разбойницей. так уж вышло.
мне дали мушкеты, вина налили,
по чарке хлопнули: действуй, дескать!
пускай в расход толстосумов смело!
а чтобы вовсе покончить с детством,
послали в булонский. в ночную смену.
и вот, возвращаясь, пожалуй, с бала,
ты невозмутимо тряслась в карете –
смотрела в окошко, овец считала
и, в общем, хотела домой скорее:
хотела добраться до медной ванны
с мелиссой, до нянькиных рук уютных,
до книжки с отчаянным медоваром
и юнгами, пьющими сны в каютах.
какой из ангелов ровно в полночь
дежурил? я помню, увы, не очень.
ты слышишь выстрел, зовешь на помощь
и видишь меня... эпизод окончен.
кому из ангелов в полночь ровно
перца и пороха не хватило?
мушкет. нападение. оборона.
я вижу тебя. многоточье. титры.
а дальше? а дальше: рыданья-шепот-
бессонницы-сны-
Standing under. And over.
You are emotion without rules.
And without the bottom.
...
Christmas trees in shopping centers.
The holiday is over. The lights went out.
To climb under the blanket
And write a fairy tale on each other ...
You will be a princess in an elegant, lush,
AZURE TRONATE KRINOLINA.
I am a robbery. So it happened.
I gave me mushketes, wines poured,
Charke slammed: Act, Say!
Let the consumption of Tolstosums boldly!
And in order to donate at all with childhood,
sent to Boulogo. In the night shift.
And now, returning, perhaps, from the ball,
You're calmly shaking in a carriage -
looked in the window, sheep considered
And, in general, I wanted home soon:
I wanted to get to the copper bath
with Melissa, to nurse, cozy,
before the book with a desperate medical
And Jungi, driving dreams in the cabins.
Which angels exactly at midnight
on duty? I remember, alas, not very.
You hear a shot, call for help
And you see me ... Episode is over.
who from the angels at midnight exactly
Pepper and powder did not have enough?
musket. attack. defense.
I see you. Multiple. titers.
so what is next? And then: Skidnya-whisper
insomnia-dream
