Maldición de Malinche
(G. Palomares)
Amparo Ochoa
"El cancionero popular"
Del mar los vieron llegar mis hermanos emplumados
Eran los hombres barbados de la profecía esperada
Se oyó la voz del monarca de que el dios había llegado.
Y les abrimos la puerta por temor a lo ignorado.
Iban montados en bestias como demonios del mal
Iban con fuego en las manos y cubiertos de metal.
Sólo el valor de unos cuantos les opuso resistencia
Y al mirar correr la sangre se llenaron de verguenza.
Porque los dioses ni comen ni gozan con lo robado
Y cuando nos dimos cuenta ya todo estaba acabado.
Y en ese error entregamos la grandeza del pasado
Y en ese error nos quedamos trescientos años esclavos.
Se nos quedó el maleficio de brindar al extranjero
Nuestra fe, nuestra cultura, nuestro pan, nuestro dinero.
Y les seguimos cambiando oro por cuentas de vidrio
Y damos nuestras riquezas por sus espejos con brillo.
Hoy, en pleno siglo veinte nos siguen llegando rubios
Y les abrimos la casa y les llamamos amigos.
Pero si llega cansado un indio de andar la sierra
Lo humillamos y lo vemos como extraño por su tierra.
Tu, hipócrita que te muestras humilde ante el extranjero
Pero te vuelves soberbio con tus hermanos del pueblo.
Oh, maldición de Malinche, enfermedad del presente
Cuándo dejarás mi tierra.. cuándo harás libre a mi gente.
Малинче проклят
(Г. Паломарес)
Ампаро Очоа
"Популярный сборник песен"
С моря они были замечены мои пернатые братья
Они были бородаты ожидаемого пророчества
Голос монарха был услышан, что Бог прибыл.
И мы открываем дверь из -за страха перед невежеством.
Они были установлены в зверях как демоны зла
Они пошли с огнем в руках и покрыты металлом.
Только значение нескольких противоположных сопротивлений
И когда кровь выглядела, они были наполнены стыдом.
Потому что боги не едят и не наслаждаются украденными
И когда мы поняли, что все было закончено.
И в этой ошибке мы доставляем величие прошлого
И в этой ошибке мы остались триста лет раба.
У нас были критерии, чтобы обеспечить за границу
Наша вера, наша культура, наш хлеб, наши деньги.
И мы продолжаем менять золото по стеклянным счетам
И мы даем наше богатство за их зеркала с сиянием.
Сегодня, в двадцатом веке, они продолжают прибывать блондинку
И мы открываем дом и называем их друзьями.
Но если индеец надоел ходить по горам
Мы унизим его и считаем его странным для его земли.
Ты, лицемерный, который показывает тебя скромным перед иностранцем
Но вы становитесь превосходными со своими братьями от людей.
О, Малинче, проклятие, представлена болезнь
Когда вы покинете мою землю ... когда вы освободите моих людей.
