Une vaste et croissante obscurité embrase les vestiges de mon âme
Les ténèbresà présent règnent dans cet abime ouvert.
L'éphémère cocon du monde qui m'entoure, brisé,
Une structure instable dont les limites sont inconnues.
L'archétype de la pazthologie mentale, sublimé à l'extrême,
engendré et perverti par les siens.
Insane cephalic production.
Attrait ou mépris, entre deux notions, imperceptible dimension,
Absence de la peur, perte de l'illusion
La progéniture se retourne contre le géniteur
Mes parents m'ont laissé l'héritage de la souffrance,
Dans une surprotection suffocante,
Dans une indifférenciation totale entre le bien et le mal,
Dans ce berceau si fragile de sécurité imaginaire
C'est moi, cher père, chère mère, qui ai quelque chose pour vous,
Et quel cadeau plus beu que la mort aurais-je bien pu vous faire?
Insane cephalic production.
Огромная и растущая тьма охватывает останки моей души
Темная тьма царит в этом открытом воздухе.
Эфемерный кокос мира, который окружает меня, сломал,
Нестабильная структура, пределы которых неизвестны.
Архетип умственной пазтологии, сублимирован до крайности,
генерируется и извращен его собственным.
Безумное голова производство.
Привлечение или презрение между двумя понятиями, незаметным измерением,
Отсутствие страха, потеря иллюзии
Потомство поворачивается против генератора
Мои родители позволяют мне наследие страданий,
В задумчивом озабоченности,
В общем безразличии между добром и злом,
В этой хрупкой колыбели воображаемой безопасности
Это я, дорогой отец, дорогая мама, у кого есть что-то для тебя,
А какой подарок больше, чем смерть, если я должен сделать?
Безумное голова производство.
