Куда ты, тройка, мчишься, куда ты держишь путь
Ямщик опять нажрался водки или просто лег вздремнуть
Колеса сдадены в музей, музей весь вынесли вон
В каждом доме раздается то ли песня, то ли стон
Как предсказано святыми - все висит на волоске
Я гляжу на это дело в древнерусской тоске
Hа поле древней битвы нет ни копий ни костей
Они пошли на сувениры для туристов и гостей
Добрыня плюнул на Россию и в Милане чинит газ
Алеша, даром, что Попович, продал весь иконостас
Один Илья пугает девок, скача в одном носке
И я гляжу на это дело в древнерусской тоске
У Ярославны дело плохо, ей некогда рыдать
Она в конторе с полседьмого, у ней брифинг ровно в пять
А все бояре на Тойотах издают Playboy и Vogue
Продав леса и нефть на Запад, СС-20 на Восток
Князь Владимир, чертыхаясь, рулит в море на доске
Я гляжу на это дело в древнерусской тоске
У стен монастыря опять большой переполох -
По мелкой речке к ним приплыл четырнадцатирукий бог
Монахи с матом машут кольями, бегут его спасти
А бог глядит что дело плохо и кричит "Пусти-пусти"
Hастоятель в женском платье так и скачет на песке
Я гляжу на это дело в древнерусской тоске
А над удолбанной Москвой в небо лезут леса -
Турки строят муляжи Святой Руси за полчаса
А у хранителей святыни палец пляшет на курке
Знак червонца проступает вместо лика на доске
Харе Кришна ходят строем по Арбату и Тверской
Я боюсь, что сыт по горло древнерусской тоской
Where are you, a triple, mchishsya where you keep the way
The driver again drunk vodka or just lay down to take a nap
Wheels give in to the museum, the entire museum carried out
In every house there is heard the song, or moan
As predicted by the saints - all hangs in the balance
I look at the matter in ancient anguish
Ha ancient battle field no copies of any bone
They went on souvenirs for tourists and visitors
Dobrynya spit on Russia, and in Milan repairing gas
Alyosha, a gift that Popovic, sold the entire iconostasis
One Ilya scares the girls, jumping in a sock
And I look at the matter in ancient anguish
In Yaroslavna was bad, she had no time to cry
It is in an office with six-thirty, in her briefing at five
And all the nobles by Toyota publishes Playboy and Vogue
Sold wood and oil to the West, the SS-20 East
Prince Vladimir, cursing, taxis at sea on board
I look at the matter in ancient anguish
The walls of the monastery once a stir -
In shallow river to them sailed chetyrnadtsatiruky god
Monks from the mat waving sticks, running to save him
A god that it looks bad and screams & quot; Let me go, let me go & quot;
Hastoyatel in a dress and jumps on the sand
I look at the matter in ancient anguish
And over udolbannoy Moscow in the sky climb forest -
The Turks are building casts Holy Russia for half an hour
And the shrine keepers finger dancing on the trigger
Sign chervonetz emerges on the board instead of face
Hare Krishna systems go on the Arbat and Tverskaya
I am afraid that is fed up with old Russian melancholy
