На столе моем стоит в рамочке картинка
На картинке я и ты - нету лучше снимка.
А еще там есть июнь, солнце до заката,
Одуванчиков букет в чайнике носатом.
Патифонная игла движется упруго
Аж до Первой Мировой знали мы друг друга
Я тогда был трубачом в цирковом оркестре,
А ты фрейлиной была, - и мы скрылись вместе.
Время рвется и бежит, путая тропинки.
Солнце в волосах лежит у тебя на снимке.
У тебя на снимке!
Патифонная игла движется упруго
Аж до Первой Мировой знали мы друг друга
Я тогда был трубачом в цирковом оркестре,
А ты фрейлиной была, - и мы скрылись вместе.
Время рвется и бежит, путая тропинки.
Солнце в волосах лежит у тебя на снимке.
У тебя на снимке!
У тебя на снимке!
У тебя на снимке!
У тебя на снимке!
На столе моем стоит в рамочке картинка
На картинке я и ты - нету лучше снимка!
On my desk is a framed picture
In the picture you and me - there is no better picture.
And there in June, the sun until sunset,
Dandelion bouquet in a teapot-nosed.
Patifon needle moves elastically
Until the First World War, we knew each other
I was a trumpeter in the orchestra of the circus,
Have you been a maid of honor - and we escaped together.
Time rushes and runs, confusing paths.
The sun in her hair lying on your image.
You in the picture!
Patifon needle moves elastically
Until the First World War, we knew each other
I was a trumpeter in the orchestra of the circus,
Have you been a maid of honor - and we escaped together.
Time rushes and runs, confusing paths.
The sun in her hair lying on your image.
You in the picture!
You in the picture!
You in the picture!
You in the picture!
On my desk is a framed picture
In the picture you and me - there is no better picture!
