Дрались по-геройски, по-русски
Два друга в пехоте морской.
Один паренек был калужский,
Другой паренек — костромской.
Они, точно братья, сроднились,
Делили и хлеб и табак.
И рядом их ленточки вились
В огне непрерывных атак.
В штыки ударяли два друга,
И смерть отступала сама.
— А ну-ка, дай жизни, Калуга?
— Ходи веселей, Кострома!
Но вот под осколком снаряда
Упал паренек костромской.
— Со мною возиться не надо... —
Он другу промолвил с тоской.
Я знаю, что больше не встану, —
В глазах беспросветная тьма.. .
— О смерти задумал ты рано,
Ходи веселей, Кострома?
И бережно поднял он друга,
Но сам застонал и упал.. .
— А ну-ка, дай жизни, Калуга... —
Товарищ чуть слышно сказал.
Теряя сознанье от боли,
Себя подбодряли дружки,
И тихо по снежному полю
К своим доползли моряки.. .
Умолкла свинцовая вьюга,
Пропала смертельная тьма.
— А ну-ка, дай жизни, Калуга,
— Ходи веселей, Кострома!
Fighted heroically, in Russian
Two friends in the marine infantry.
One guy was Kaluga,
Another guy is Kostroma.
They, like brothers, are related
They shared both bread and tobacco.
And near their ribbons curled
In the fire of continuous attacks.
Two friends hit the bayonets
And death itself receded.
- Come on, let me live, Kaluga?
- Come fun, Kostroma!
But under the shell fragment
Fell boy Kostroma.
- No need to mess with me ... -
He said to his friend longingly.
I know that I won’t get up anymore, -
In the eyes of hopeless darkness ...
- You thought about death early
Come fun, Kostroma?
And he carefully raised his friend,
But he moaned and fell ...
- Come on, give life, Kaluga ... -
Comrade said a little audibly.
Losing consciousness from pain
Friends encouraged themselves
And quietly on a snowy field
Sailors crawled to their own ...
Silent lead blizzard,
Deadly darkness has disappeared.
- Come on, give life, Kaluga,
- Come fun, Kostroma!
