Чую, бабы, чую где-то рядом мент.
Задом чую, бабы, падла ждёт момент.
Тикает за нами, нечего сказать,
Что б в момент ненужный в деле повязать.
Вон он, дыбаните, в галифе гребёт,
Кепка-восьмиклинка – под блатного понт.
Фиксою сверкает, что за фишамон.
Бабы, чую задом, облава будет, шмон.
Умца, гопца, кто шалава?
Дуся, Маня или Клава?
Знаем – всем барыгам веры, веры нет
У кого из них в кровати
Ждёт воровочек в засаде
От Петровки хитрый хаер мент.
Кто навёл легавых, кто нас посдавал?
Если нас повяжут – ждёт сырой подвал.
Кто кидал под фраера с картами понты
Тому будут точно опера кранты.
А теперь уходим, губки узелком.
Глазки, бровки домиком, жало под замком.
А кого повяжут, значит не судьба,
Ни к чему нам бабы с ментами стрельба.
I feel, women, I feel somewhere near the cop.
I smell back, women, a bastard waiting for the moment.
Ticking after us, nothing to say
What would be unnecessary to tie at the moment.
Look, he’s rowing in a breeches,
Cap-eight-blade - under the thieves pontoon.
Fiksoy sparkles, what a phishamon.
Women, I feel backwards, there will be a raid, shmon.
Clever, gopts, who is a slut?
Dusya, Manya or Klava?
We know - to all the hucksters of faith, there is no faith
Which of them is in bed
Waiting for a thief in ambush
From Petrovka sly haer ment.
Who brought the cops, who handed us over?
If they tie us up, a crude basement awaits.
Who threw a fray with cards
There will definitely be opera cranes.
And now we’re leaving, the lips are a bundle.
Eyes, eyebrows with a house, a sting under the lock.
And who will be tied, it’s not fate,
We do not need women with cops shooting.
