Слякоть под ногами, снова снег со стужей.
Босоногий мальчик шлёпает по лужам.
Видел в своей жизни он очень много зла: как кололась мама,
Как ушла сестра.
Девять от роду ему всего, на свете он ещё малой. Но скажи Всевышний, за что ему расклад такой?
Сколько будет грязи, боли, в этом гнусном, сука, мире, пока толстожопые уроды скалятся в эфире?
Нам втуляют дяди, что скоро всё пройдёт, но мальчика по прежнему сильно голод жмёт.
Кто ответит за разрушенные судьба, за бардак на троне, за потомков демона, чьи рукава во крови?
Мальчик просит у прохожих корку хлеба чтоб покушать.
Но а мы в то время принимаем лажу в уши.
Про войну в Ираке, про то как сложно там им,
Хотя и сами мы последний хуй без соли доедаем.
Власти кормят нас дерьмом,
Что в мире всё спокойно,
Сколько можно, ты скажи мне, в это верить робко?
Надо сделать всё, что сможем,
Чтоб сломать систему эту,
Чтоб жилось спокойно босоногому человеку.
Slush underfoot, again snow with a cold.
Barefoot boy slaps in the puddles.
He saw a lot of evil in his life: how my mother was stabbing,
How the sister left.
He’s all nine, he’s still small in the world. But tell the Almighty, why should he have such a deal?
How much dirt, pain will there be in this vile, bitch world, while fat-assed freaks grind on the air?
Uncles tell us that everything will pass soon, but the boy is still very hungry.
Who will be responsible for the ruined fate, for the mess on the throne, for the descendants of the demon, whose sleeves are in blood?
The boy asks passers-by for a crust of bread to eat.
But at that time we accept getting on my ears.
About the war in Iraq, about how difficult it is for them,
Although we ourselves are the last dick to eat without salt.
The authorities feed us shit
That everything is calm in the world
How much can you tell me to believe in it timidly?
We must do everything we can
To break this system
So that a barefoot person could live in peace.
