I remember sunlight dancing across her face
Patterns in my mind gently etched in golden amber
And when the summer ended she'll be gone away
I will become only memories of hauntings and yesterdays
Now summer has ended and the warmth is gone
Nothing but a breeze, a narrow stream that aims to block my passage
In mountain's spring, sorrow took her as it sung
My heart was buried with her in beneath the bleeding oaks
She died alone in the mournful rain
No drop of sun again in painful solitude
She feels the roses black as seething night
I will reside abiding cursed woods
Gold and ochre
Behold the tapestry of the fall
There is a beauty a certain subtle grandeur
In the withering that consumes us all
Among the side, these chosen mouths
They feed upon forgotten soil as
The leaves fly to her desperate cries
As the ravens watch from every branch
And with discreet her final fall
This solemn cause
They count the dead
And throw them to their graves
Time fades
Away as
Sorrow remains
And as a final song she sang:
Time fades
As I comprehend
I am the ashen eidolon
The deeper shade of grey
She shadowed with her flaming leaves
Her wings of golden downs are burning like
The swirling arrows against the pouring rain
Which gave now heart as I am coughing out
Expect her brooding limbs and shattered stars
And now they've hung her lifeless begging corpse
They gave her liming for what she could no longer bear
And forged for her a heaven giving truth
Gold and ochre
Behold the tapestry of the fall
There is a beauty a certain subtle grandeur
In the withering that consumes us all
Я помню, как солнечные танцы на ее лице
Узоры в моих мыслях осторожно тратят в золотой янтаре
И когда лето закончилось, она уйдет
Я стану только воспоминаниями о призраках и вчерашних днях
Теперь лето закончилось, и тепло ушло
Ничего, кроме ветер, узкий поток, который стремится заблокировать мой проход
В горы весна, печаль взял ее, как это пел
Мое сердце было похоронено с ней под кровотеченным дубами
Она умерла одна в скорбном дожде
Не капля солнца снова в болезненное одиночество
Она чувствует себя черными розами как в кипящей ночи
Я буду преследовать проклятые древесины
Золото и Охра
Вот гобелен осенью
Есть красота определенного тонкого века
В увядении, который потребляет нас всех
С точки стороны, эти выбранные рты
Они питаются забытой почвой как
Листья летают на ее отчаянные крики
Как часы воронов часы от каждой ветки
И с осторожностью ее окончательное падение
Это торжественное дело
Они считают мертвыми
И бросить их в свои могилы
Время исчезнет
Прочь как
Печаль остается
И как финальная песня, которую она пела:
Время исчезнет
Как я понимаю
Я Эшен Эйдолон
Более глубокий оттенок серого
Она затенела своими пылающими листьями
Ее крылья золотых паузов горят как
Закрученные стрелки против литья дождя
Который дал сейчас сердце, как я кашляю
Ожидайте, что ее задумывательные конечности и разрушенные звезды
И теперь они повесили ее безжизненного пропаривания трупа
Они дали ей известность за то, что она больше не могла нести
И подделать для нее небеса, давая правду
Золото и Охра
Вот гобелен осенью
Есть красота определенного тонкого века
В увядении, который потребляет нас всех
