Текст песни Gillia - Пристрастие к войне

[интро]
Молодого поэта отправлили в сердце
Военных действий, района, где битвы
Столетия шли без учета победителей, туда где молитвы
Гравируются на пуле и отсылаются в головы.
Ночные крики и тут же все разбегаются в стороны
Из траншеи, но уже поздно... раны новые.
Окрашивают лучи рассвета землю, в цвета багровые...

[1 куплет]
Мы идем дальше, идем долго. Остановки ждем,
Сжимая винтовки ледяной ствол
Пальцами голыми, знаю, не скоро...
И пустые разговоры также бесконечно долго
В ритме шага будут проверять на прочность
Наши ноги, пока ночь, на пороге, в каком-нибудь бараке,
Не скажет "Стоп. Хватит. Отдых."
Какой-нибудь, давно безлюдный,
Завод, по производ-ству посуды
Станет на ночь домом, в котором замкнуты-е наши
Мысли превратятся в сны,
Где по-прежнему есть радость, МиР.
Где по-прежнему есть Мы.
Но также мне (нам) приходилось часто
Спать просто на земле. Вначале нужно выкопать
Свой новый дом. Вот тебе лопата.
Вот поле. Копай солдат. Убережет это? Вряд ли.
Вот и со мной... где-то в метре просвистел ветер...
Как слетел с петель. Метель летом?
Нет, просто самолеты окутали горизонты эти
Светом огня и к сожалению на их пересечении был я...
Но это позже...
Ну а пока лежал смотря на горизонт,
Рядом друзья, вдали чуть слышно шумел фронт
Также, как и он, беседа негромкая
Задавала традиционно вечера бездумный тон.
О том что было с нами Дома
Воспоминания колют режут, но мы все-равно их помним.
Вспоминая вслух дурацкие рассказы
И еще думы о сейчас, о солдатском Нашем.
Я еще поэт? Сколько слов написано мною
За это время, сколько стихов? Ответ: ноль.
В чем дело? Не знаю. Не ною, скулы сжимаю.
Пропитан виною за всех падших в очередном тупом бою,
По обе стороны, а сам боюсь.
И мысли как пауки, внутри голос кричит "беги",
Но я не хочу быть трусом, не хочу быть им.
Просто неплохой поэт, мой мир - искусство.
В устной форме проявляю чувства. Выстрел?
Не смогу подять руку, тем более быстро.
Не убийца, но почему-то все-равно в муках...
"Дерьмо, дерьмо..."- откуда-то крик.
"Ничего..."- тут же говорит первому тот, кто уже привык.
Фронтовой истерии пик здесь. Ты особенно к этому близок
Когда из дома не приходят письма.
Так все и есть. Жизнь после,
если это "после" будет, избита весьма.

[2 куплет]
Вокруг меня расстилался цветущий луг.
Я не заметил бы это не будь я ранен... в грудь?
Этой ночью, взрывной волной откинутый в сторону,
Присыпаный земли клочьями, лежал с болью
Очень сильной, но уже давно проглоченной:
Казалось, все... это конец... и не было больше мочи...
Лежать дольше не мог, но лежал неподвижно
Разум погружал тело в океан волн, все ниже и ниже...
Отнють не соли был полон этот океан, а огня.
Я одно понял: нет движения - нет боли.
Итак, я не тонул, словно кто-то спасательный круг кинул
И тут я подумал про этот луг:
Столь пышный и красивый, вне всяких мук,
Среди войны и моря трупов лишь он один не чувствовал испуг
И страх ему был не знаком... и тут мне захотелось
Взять блокнот и записать все это, но не мог
Я даже дотянуться до кармана,
Но эти мысли вдруг остановились, отключился разум...

...спустя сутки, по-прежнему раненый,
Но меня уже подобрала наша армия, мои друзья.
И оказа-лось, что целый день лежал я потеряв сознание,
А все подумали, что мертв. И вот случайно
Лишь забрали. И вот смотрю в глаза глазами,
Товарищу, нет, другу, больше - Брату.
Рядом столпились и другие ребята.
В кругу исполненном добра, столь сильного,
Но вам наверно непонятного.
И вот, в карман, мой, он опускает руку свою
И достает блокнот и карандаш, привстает
И пишет то, что я ему говорю.
Потом сигарету берет и дает затянуться мне...
Это пристрастие власти к войне,
Врожденное и прекрасное? Но Мы горим в огне,
Пока небо (из кроваво-красного) не станет ясным...

[аутро]
Железными щупальцами, обвиты кольцами
Тела павш

[intro]
The young poet was sent to the heart
Military action, the area where the battle
Centuries went without considering the winners, where the prayers go
Engraved on the pool and sent to the head.
Night screams and then everything scatter to the sides
From the trench, but it’s too late ... new wounds.
The rays of dawn color the earth, in the colors of crimson ...

[1 verse]
We go further, we go a long time. Stop waiting
Squeezing rifles ice barrel
Fingers bare, I know, not soon ...
And empty talk is also infinitely long
The rhythm of the step will be checked for strength
Our feet, until night, on the doorstep, in some sort of hut,
Will not say "Stop. Enough. Rest."
Some long deserted
Factory for the production of dishes
Will become a house at night in which our
Thoughts turn into dreams
Where there is still joy, Mir.
Where we still are.
But also I (we) often had to
Sleep just on the ground. First you need to dig
Your new home. Here's a shovel for you.
Here is the field. Dig a soldier. Will it save? Hardly.
So with me ... somewhere in the meter the wind whistled ...
How flew off the hinges. Snowstorm in the summer?
No, just planes have enveloped these horizons
The light of fire and unfortunately at their intersection was me ...
But that later ...
In the meantime, lying looking at the horizon,
Friends nearby, in the distance the front was a little audible
Just like him, the conversation is quiet
Traditionally, the evening set a thoughtless tone.
About what was at home with us
Memories stabbing cut, but we still remember them.
Remembering out loud stupid tales
And more thoughts about now, about our soldiers.
Am I still a poet? How many words have I written
During this time, how many verses? The answer is zero.
What's the matter? I do not know. I do not whine, I squeeze my cheekbones.
Soaked in wine for all the fallen in the next stupid battle,
On both sides, but I'm afraid.
And thoughts are like spiders, inside the voice screams “run”,
But I do not want to be a coward, I do not want to be him.
Just a good poet, my world is art.
In oral form, I show feelings. Shot?
I can’t raise a hand, all the more quickly.
Not a killer, but for some reason, anyway, in agony ...
"Shit, shit ..." - a cry from somewhere.
"Nothing ..." - the one who is already accustomed to the first immediately says.
Frontline hysteria rush here. You are especially close to this
When letters do not come from home.
And so it is. Life after
if this “after” is beaten quite.

[2 verse]
Around me was a flowering meadow.
I would not have noticed it if I had not been injured ... in the chest?
That night, blown away
Sprinkled with shreds of earth, lay with pain
Very strong, but long swallowed:
Everything seemed ... this was the end ... and there was no more urine ...
Could not lie longer, but lay motionless
The mind plunged the body into an ocean of waves, lower and lower ...
Take away not salt, this ocean was full, but fire.
I understood one thing: no movement - no pain.
So, I didn’t drown, as if someone had thrown a lifebuoy
And then I thought about this meadow:
So magnificent and beautiful, without any pain,
In the midst of war and a sea of ​​corpses, only he alone did not feel fear
And he was not familiar with fear ... and then I wanted to
Take a notebook and write it all down but couldn't
I even reach out to my pocket,
But these thoughts suddenly stopped, the mind turned off ...

... after a day, still wounded,
But my army, my friends, already picked me up.
And it turned out that all day I lay unconscious,
And everyone thought he was dead. And by chance
They just took it. And I look into the eyes with my eyes,
Comrade, no, friend, more - Brother.
Nearby crowded and other guys.
In a circle filled with good, so strong
But you probably do not understand.
And now, in my pocket, my, he lowers his hand
And takes out a notebook and pencil, gets up
And he writes what I tell him.
Then he takes a cigarette and lets me drag on ...
It’s the addiction of power to war,
Inborn and beautiful? But We burn in the fire
Until the sky (from blood red) becomes clear ...

[outro]
Iron tentacles entwined with rings
Body fallen