В твоей груди огонь, мне не уйти к другой.
Значение, видимо, мнений людишек ноль.
Сердце учит проявить и волю, вы терпите боли,
Это точно могут многие, вы теперь тем более.
Да, мы хотели бы, чтобы было гладко,
Но такого не бывает. Мы думаем гадко.
В этом и запутана жизнь. Выдумаем трудный режим.
Мы с тобой от будней бежим, мою руку держи.
И тот, у кого такого пока не было, да, труп, а не жил.
Мы должны кричать, когда мы должны молчать,
Либо вечная печаль обременит семьи очаг.
Скандалы, ссоры будут рядом, да, без них никак,
Иначе облик любви был бы всегда без лик...
Поэтому давай ругаться, а потом мириться,
Чтоб была искра в улыбках все равно на лицах.
Чтоб они внезапно грели, и глаза горели.
Хочу к тебе, когда друзья мечтают о гареме.
В твоей груди огонь, мне не уйти к другой.
И нам: "Примите бой", - снова твердит любовь.
Но мы поссоримся, помиримся и будем вместе.
Будем вместе. Гимном эта будет песня.
There is fire in your chest, I cannot go to another.
The value, apparently, of the opinions of people is zero.
The heart teaches to show and will, you endure pain,
Many can surely do it, now you are even more so.
Yes, we would like it to be smooth
But this does not happen. We think disgusting.
This is where life is confused. We will invent a difficult regime.
You and I are running away from everyday life, hold my hand.
And the one who didn’t have such yet, yes, a corpse, and did not live.
We must scream, when we must be silent,
Or eternal sadness will burden the family hearth.
Scandals, quarrels will be near, yes, without them in any way,
Otherwise, the appearance of love would always be without face ...
So let's swear and then put up
So that there was a spark in smiles anyway on their faces.
So that they suddenly warmed, and their eyes burned.
I want to see you when friends dream of a harem.
There is fire in your chest, I cannot go to another.
And to us: “Accept the battle,” love repeats again.
But we will quarrel, make peace and be together.
We shall be together. This hymn will be a song.
