Сколько раз небо опускалось,
Все боялись и молчали.
Те, кто об этом писали, якобы помирали.
Но каждую ночь они просыпаются,
Всё также замолкая
Бред в их голове на утро задувает сны.
Но каждую ночь они видят сны.
Время стонет - такт внутри,
Страх заткнул смысл ври.
Поэт писателя кричал другое... Его мысли жизнь.
Не в дни, не в ночи вспомнил строчку,
Когда было поздно - книги и вороны одни.
Апрель. Месяц луны,
Среди кофе и утра,
Её кровь вода.
Солнце слило в небе краску,
Одной планете, а звёздам маски.
в рождение
земли
Идут экраны, их местность их вещание.
Дождь скроет грязь с лица в дома. Уединение - понимание.
А лето снова вместе разговоры все пустые.
Уединение понимание. Снова песни - "люди их обрежьте".
Идут экраны, местность их вещание.
Идёт дождь, тот же град. Топот нот по своим же ранам.
Огни идут
Домой, крича -
Вернуться вспять,
Ведь здесь ура.
How many times the sky lowered,
Everyone was afraid and silent.
Those who wrote about this were allegedly frustrated.
But every night they wake up
Everything is also silent
Nonsense in their heads in the morning of dreams.
But every night they see dreams.
Time moans - tact inside
Fear plugged the meaning of VRI.
The poet writer shouted another ... His thoughts of life.
Not in days, not in the night I remembered the line,
When it was late - books and crows alone.
April. Month of the moon
Among coffee and morning,
Her blood is water.
The sun was drained in the sky paint,
One planet, and stars masks.
At birth
Earth
There are screens, their terrain of their broadcasting.
Rain will hide dirt from the face in the house. Privacy - understanding.
And the summer together conversations are all empty.
Privacy understanding. Again songs - "People cut them down."
Going screens, terrain their broadcasting.
It rains, the same degrees. Topot notes in its own wounds.
Lights go
Home, shouting -
Return back
After all, here cheers.
